"Валерий Смирнов. Одесский язык" - читать интересную книгу автора

"отоларинголог", ахлебный переводится на русский язык как "булочная". И
вообще, если бы я был таким умным, как моя жена на потом.
Ротом отвечаю, только на днях и не раньше узнал: оказывается, отлив
по-русски будет типа "кухонная раковина". Я даже раз на тысячу лет не имел
счастья услышать в Одессе словосочетания "кухонная раковина" или "школьный
альбом", который именуется у нас исключительновиньеткой. Зато много раз
собственноручно читал и слышал "Чкаловские (чикаловские) курсы", которые,
как выяснил год назад, в русском языке имеют длинное и нудное название
"Государственные курсы по изучению иностранных языков". Пусть даже мне эти
курсы сто лет снились. Много раз слышал в Городе палка чая и стакан чай, но
ни разу "чашка чаю". И "почем фрукта?" или "что хочет ваша фрукта?" (какова
цена фруктов?) одесситы говорят не случайно, ибо слово "фрукт" означает в
нашем с понтом несуществующем языке "нехороший человек".
Как и другие одесситы, с раньшего времени я покупал толькокуяльник и
дюшес, а не "минеральную воду" и "ситро". С голоштанного детства даже в
зусман вылетал расхристанным через парадное с фонарем на двор, где соседи
трусили ковры и сохнули белье, а ихние кинды и мои, блин, сверстники катали
в маялку, пожара, жмурки и, чуть что, хипишились: "Шухер!". И нивроку
сдобным дитем чимчиковал я сквозь дворчерез арку исключительно в хлебный, а
не за сальве или биомицином. Кроме шуток, по сию пору покупаю исключительно
булку хлеба, хотя мамочки мне давно не гундят тихим шепотом: "Шкет, шевели
бикицер своими булками!". Даже в том случае, если пресловутая булка
представляет из себя не таки франзолю, а халу, семитати или темный хлеб.
Когда я уже гасал при своей тачке с личманом нагорле, покупал у хозяев на
привозах не только качалку, но и шею на шашлык, не подозревая до сорока с
большим гаком лет, что в русском языке эта самая "шея" именуется "свиным
ошейком", а "шашлык" - равно, как и "мангал" - перекочевавшее из одесского
языка в русский язык слово, первоначально означавшее у нас "вертел".
Три года назад я впервые услышал от одного приезжего слово "креветки",
которых одесситы иначе, чем рачками ни разу не имели. Недавно мое
наказание,с которым я давно пересталпанькаться и воевать, стало швицать
новой зажигалкой. "А ну, сверкни", - предложил я и тут же вспомнил, что
сказанное автоматом "сверкни" также не попало в тот самый словарь. Пока я
вертел в руках зажигалку не русский лес, мой, уже кончивший на юриста,
вундеркиндер таки не с Привоза замутил со стола портсигар. Так что
впоследствии пришлось скомандовать своему амбалу: "Сигары - на родину!". И
тут же в очередной раз вспомнил, что вот это самое одесское выражение "На
родину!", то есть, "верни немедленно", также позабыл вставить в "Таки да
большой полутолковый словарь" аж в четырех томах, хорошо хоть о его синониме
"Цаца, цаца - и в карман!" помнил. Скажу, как маме: все эти слова и
выражения родного языка так вошли в кровь одесситов, что мы произносим их
автоматически.
Ну, а если одесский язык таки да фикция, как пропагандирует фармазон
Филевский, то пусть он войдет в Интернет и прочитает жменю разнокалиберных
сообщений по поводу японского профессора-филолога Сусуму Эмура, который
будет финансировать двухтомный словарь одесского языка, над чьим созданием
усиленно потеют его одесские коллеги. Я же в свою очередь готов доказать
большому доктору Филевскому, что таки да знаю где живу. Месье Филевский,
мажем на лимон зелени: профессор Сусуму скорее исполнит на себе харакири,
чем дождется от одесских ученых того двухтомного словаря? А если месье