"Василий Смирнов. Саша Чекалин " - читать интересную книгу автора

участвует в хоровом кружке, выступает в спектаклях и не боится наперекор
старикам подать голос на сходке.
Свекор тоже беспокоился. Вместе со средним сыном, Дмитрием, он
по-прежнему работал в кузнице. И до него дошли слухи, что кулаки угрожали
Надежде, хотели расправиться с ней.
Он пришел к невестке мрачный, суровый. Долго сидел, поглаживая черную
жесткую бороду. Но ничего в глаза не сказал, только старшему сыну
посоветовал:
- Смотри, Павел, озлобленных много в селе. Плетью обуха не перешибешь.
Павел Николаевич молчал. Мать же только посмеивалась. Ее нелегко было
застращать.
На сходке составили приговор: кулаков в селе лишить избирательного
права. Проголосовало за это больше половины сельчан. Остальные воздержались,
боязливо поглядывая на кучку богатеев, сидевших отдельно во главе с
кряжистым, насупленным, как филин, стариком Кувшиновым.
На следующее утро милиционеры увезли в город всех Кувшиновых, кроме
Кирьки Барина, не ночевавшего в тот день дома. В селе стало спокойнее.
На похороны председателя сельсовета собралось все село. Саша вместе с
отцом шел вслед за оркестром, потрясенный траурными звуками словно рыдающих
медных труб. Рядом шла мать. Саша видел ее посуровевшее за эти дни лицо,
упрямую складку на лбу.
Впереди комсомольцы несли обитую кумачом крышку гроба и наскоро
сделанные из хвои зеленые венки. Сзади тянулась длинная вереница людей.
Перед свежей могилой, желтевшей сырой глиной, выступали с речами
приехавшие из района представители. От бедняков Песковатского сказала речь
Надежда Самойловна. Саше запомнились ее первые слова:
- Погиб человек за Советскую власть...
Голос ее звучал гневно, звонко, на щеках горели красные пятна. Кругом
толпились люди, много людей, молчаливых, угрюмых.
Прошел месяц. Председателем сельсовета в Песковатском была выбрана
Надежда Самойловна Чекалина.
- Не устоять твоей матери, - говорили Саше на улице Егорушка и Степок,
очевидно повторяя слышанный дома разговор. - Малограмотная она.
- Устоит, - отвечал Саша, насупившись, готовый в случае чего и с
кулаками вступиться за мать.
Особенно злила его Зинка. Подперев руками бока, она дразнилась:
- Председательшин сынок... Мазай... Мазай...
- Смотри, зубастая! Худо будет, - не выдерживал Саша, показывая ей
кулак. Темные глаза его гневно сверкали.
Мазаем в селе звали Сашиного отца за его охотничьи наклонности. Теперь
это прозвище, как репей, прилипло и к Саше.
Прочно пристало и к Тоне ее прозвище - Плакса.
Саша хмурился, когда Тоню дразнили такой обидной кличкой.
- Маленькой ее так прозвали дома, - объяснял он Витюшке. - А теперь она
не плачет. Нос ей вчера расквасили ребята, и то не заплакала.
Тоня дичилась в компании, помалкивая и держась в сторонке, но охотно
водилась с Сашей. Тем более что ее отец, пастух, горой стоял за Надежду
Самойловну, первым поддерживая ее на собраниях.
- На Шуркиной матери колхоз держится, - поясняла Тоня девочкам, широко
раскрыв голубые глаза и разрумяниваясь. При этом две круглые ямочки