"Алена Смирнова. Пикник с покойником" - читать интересную книгу автора

короче, нуднее и сводилась к тому, что я ее компрометирую перед незнакомыми
людьми. А ведь так светски чай пили и могли бы продолжить, ко взаимному
удовольствию. Вероятно, наслушавшись из-за хлипкой стены вволю, к нам
заглянула хозяйка, веселая женщина лет сорока пяти. Она деловито выяснила
причину скандала и засмеялась:
- Эх, девочки, мне бы ваши заботы. Не грусти, Полина. Надо было
отбрить хреновую праведницу, слушай: "Орать в полночь тоже неприлично,
сучка. При таком норове тебя, длиннорылую страхолюдину, никто не возьмет
замуж. Найди ты на танцах завалящего кавалера, была бы счастлива и ничего
не учуяла. Королева недоделанная".
- Но я же виновата, - запротестовала я. - Если комната на троих,
разрешения одной девушки мало. Мне бы и в голову не пришло огрызаться, да
еще так... сочно.
- Тогда век на тебе будут зло срывать. И каждую тварь, которая из
корысти не срывает, ты посчитаешь другом. Я гляжу, ты лишку под остальных
подлаживаешься. Сожрут тебя с потрохами.
Я до сих пор не знаю, кто тогда был прав. Просто позабыла ту
неприятную историю. И если уж вспомнила ее у полковника Измайлова, значит,
в воздухе гуще дыма клубилась напряженность. И верно, не успела я
приложиться к своей пачке облегченных "Мальборо", как Вик заявил, что ему
необходимо молоко в кофе. Ему! Moлоко! Было ясно: он хочет остаться один и
выпирает меня в магазин хоть ненадолго. Но то, что молоко ему все-таки
придется доставить, свидетельствовало о потребности в общении. Человек
нуждался в паузе, в настрое на мое присутствие. Обидеться? Если идти по
этой дорожке, жизнь превратится в ад. Рано или поздно придется у себя
поинтересоваться: "Почему меня постоянно обижают все, кому не лень?" И
ответ может прозвучать страшно.
Я поднялась со второго на третий этаж в собственную квартиру,
переоделась, прибралась, вновь переоделась, прихватила пакет молока и
спустилась к Вику.
Полковник перебесился в одиночестве и пребывал совсем в другом
расположении духа. Правда, за каприз извинять не стал, а, морщась от
омерзения, залпом принял внутрь стакан коровьих даров. Ого, и ему было не
чуждо умение себя наказывать. Но скрытный Измайлов решил взять реванш.
Потому что без наводящих вопросов рассказал, кем оказался найденный мною в
озере труп. Он с лихвой вознаградил меня за сдержанность.
Десять дней никому не нужное тело пролежало в холодильнике, будто в
Мавзолее. Сходство усугублялось тем, что к нему часто выстраивалась
скорбная молчаливая очередь. Я и не предполагала, как много в городе
пропавших без вести, ушедших и не вернувшихся. Не мегаполис, а фронт
какой-то. Причем передовые позиции. Даже выборочно, с учетом пола, возраста
и срока пропажи покойного, набралось пятьдесят братьев, сестер, матерей,
отцов и жен. Опознание... Это смесь проницательности и мути в глазах,
потливости, невзирая на холод морга, обмороки и надсадный, пугающий
ликованием шепот:
- Не он... Не мой... Не наш...
Однако, сколько людей, столько и судеб. Доходило до маразма. Какая-то
безутешная почти вдова крикнула:
- Господи, когда же Петьку сюда завезут? Сил нет, ни замуж податься, =
ни еще куда.