"Уилбур Смит. Божество реки ("Древний Египет" #1) " - читать интересную книгу автора

какого-либо интереса в его глазах, когда докладывал ему о воспитании и
обучении дочери.
Разумеется, я старался скрыть от него свои истинные чувства к Лостре,
так как он наверняка при первой же возможности использовал бы их против меня
самого. Я пытался создать впечатление, будто считаю ее воспитание нудной и
досадной обузой, и старался убедить его, что разделяю презрение и отвращение
к женщинам. По-моему, он так и не понял, что, несмотря на кастрацию, мои
чувства по отношению к противоположному полу были такими же, как и у обычных
мужчин.
Именно из-за равнодушия моего господина к своей дочери я периодически
поддавался соблазну и после долгих просьб Лостры шел на безумный риск,
устраивая что-нибудь вроде последней проделки с поездкой на охоту на борту
"Дыхания Гора". Обычно у нас был шанс выйти сухими из воды.
В тот вечер я рано ушел к себе и прежде всего накормил и приласкал моих
любимцев. Я очень люблю птиц и животных и так хорошо лажу с ними, что даже
сам удивляюсь этому. Я дружил почти с дюжиной кошек, поскольку подчинить
кошку не может никто. Кроме того, мне принадлежала стая прекрасных собак. Мы
с Таном охотились с ними на антилоп и львов в пустыне.
Дикие птицы слетались на мою террасу и наслаждались моим
гостеприимством. Они зло дрались между собой за право посидеть на моей руке
или плече. Самые храбрые брали пищу из моих губ. Ручная газель терлась о мои
колени, как кошка, а два сокола клекотом звали меня со своих насестов на
террасе. Они были редкой породы, красивой и злобной. Как только у нас с
Таном появлялась возможность, мы брали их в пустыню и выпускали на
гигантских дроф. Я с истинным восхищением смотрел, как быстро и грациозно
они пикировали на добычу. Всякий, кто попытался бы приласкать их,
познакомился бы с их острыми загнутыми клювами, но со мной они были нежными,
как ласточки.
Только позаботившись о своем домашнем хозяйстве, я позвал мальчика-раба
и потребовал ужин. Я уселся на террасе с видом на широкую долину Нила и
наслаждался тонким вкусом дикой куропатки, сваренной в меде с козьим
молоком, которую повар дворца приготовил специально в честь моего
возвращения. Со своего места на террасе я следил за баркой моего господина,
возвращающейся с противоположного берега. Она медленно шла под квадратным
парусом в алых лучах заходящего солнца, и я почувствовал, как сердце мое
уходит в пятки. Вельможа Интеф мог послать за мной уже вечером, а я не был
готов к разговору с ним.
Потом я с облегчением услышал, как Расфер, начальник дворцовой стражи,
зовет мальчика, сегодняшнего любимчика вельможи, бедуина с миндалевидными
глазами, которому едва исполнилось десять лет. Немного позже я услышал
жалобные крики ребенка, когда Расфер протащил его мимо моей двери к
занавешенному входу в покои великого визиря. Хотя за много лет я привык к
подобным крикам, но не мог без содрогания слышать плач детей, и жалость
снова охватила меня. И все же я с облегчением подумал, что сегодня вечером
за мной не пошлют. Нужно было выспаться как следует, чтобы прекрасно
выглядеть утром.
Я проснулся до рассвета, но чувство страха еще сжимало мое сердце.
Привычное купание в холодных водах Нила не смогло прогнать его. Я поспешил
обратно в свою комнату, где два мальчика-раба смазали мое тело маслом и
расчесали волосы. Я терпеть не мог новомодного обычая наносить грим на лицо,