"Дебора Смит. Тень моей любви " - читать интересную книгу автора

моим братом Хопом. Это ты с удовольствием пинал младших, когда никто не
видел, списывал на экзаменах и лебезил перед теми, кто богаче тебя. Ты был
врун и обманщик, Карлтон Мэлони.
Карлтон украдкой огляделся. Дядя Двейн, ответственный за карнавальную
торговлю семейства Джейсис, в это время был занят разговором с тетей Рондой,
а стало быть, не замечал ничего вокруг. Дядя рассеянно положил несколько
банкнот рядом с картонной коробкой из-под ботинок, в которой была выручка за
день, Карлтон, протянув руку, схватил деньги, сунул их в карман своих брюк и
продолжал стоять как ни в чем не бывало.
Я обомлела. Он украл у Джейсисов деньги! Украл у своего родного дяди!
Меня и братьев воспитывали в семье так, что ни один из нас не позволил бы
себе взять и пенни из чашки на комоде, в которую папа клал мелочь. Сознаюсь:
у меня была некоторая слабость к шоколадным чипсам. Конечно, если бы в
магазине пакетик чипсов прямо упал с полки и разорвался, я бы его взяла. Но
кража денег - это что-то неслыханное!
Дядя Двейн, завершив наконец беседу, взглянул на стол и нахмурился. Он
пошарил рукой между завернутыми в целлофан и завязанными зелеными лентами
пакетиками со сладостями, потом наклонился к Карлтону и что-то ему сказал.
Разумеется, я не могла слышать ничего, кроме гремящей музыки, но догадаться
обо всем не составляло труда. Я прекрасно видела, как Карлтон покачал
головой, изобразив крайнее возмущение: "Как можно?! Я хороший мальчик!"
Затем повернулся к Рони и показал на него пальцем. Ничего не скажешь, объект
для подозрений был выбран безошибочно.
Конечно, это я сейчас подумала бы так - гладенько и по-взрослому. А
тогда как будто окаменела. Казалось, ноги мои вросли в сцену. Сквозь пелену,
застилавшую глаза, я смутно видела, что в толпе смеются надо мной. Бабушка с
дедушкой прятали улыбки. Мама и папа уставились на меня в полном изумлении.
Они вряд ли предполагали во мне большой талант, но и окончательной тупицей
тоже не считали. Папа махнул мне рукой, чтобы как-то ободрить. Возможно, он
решил таким образом привести меня в чувство и избавить от воображаемых
страхов.
Но в ту минуту я едва обратила на это внимание. Передо мной была явная
несправедливость, и душа моя пылала праведным гневом.
Дядя Двейн, решительно выпятив подбородок, обошел стол и схватил Рони
за руку. Нависая над ним, дядя заговорил быстро и сердито. Я видела, как
преобразилось скучающее лицо Рони. Оно сразу стало озлобленным. Но сквозь
решимость защищаться проглядывала привычная безнадежность. Наверное, его не
впервой обвиняли в том, чего он не делал.
Рони с ненавистью посмотрел на Карлтона, потом ринулся на него и
мгновенно подмял обидчика под себя. Они покатились по земле, Рони щедро
награждал противника тумаками. Раздались крики, вокруг них образовалось
живое любопытствующее кольцо. Концерт, конечно, уже никого не интересовал.
Тетя Глория наклонилась над магнитофоном: раздался дикий скрежет, похожий на
многократно усиленный звук застегиваемой "молнии", и музыка прекратилась. Я
стремглав скатилась по лестнице, юркнула в толпу взрослых и протиснулась
поближе к центру образовавшегося круга.
Дядя Двейн пытался разнять дерущихся, но Рони намертво вцепился в
воротник Карлтона. Свободной рукой он выхватил из кармана ржавый перочинный
ножичек и приставил его к горлу Карлтона.
- А ну, говори, гад, - кричал Рони, - куда дел деньги?! Врун проклятый!