"Игорь Смирнов. Бухенвальдский набат" - читать интересную книгу автора

- Добже! Добже!
Спрашиваю неуверенно:
- Куда нас привезли?
Не понимают, смотрят друг на друга озадаченно.
- Какой лагерь?
И сразу все:
- О! Бухенвальд! Бухенвальд! Буковый лес, понимаешь? Черный лагерь! Но
не бойся, не все погибают... Здесь работают... Понимаешь, работают... .
Вот как! Я готовился к самому худшему, к немедленной смерти, а тут...
Только потом, когда освоился с порядками Бухенвальда, я узнал, что в
канцелярии - шрайбштубе - писарями работают чехи-заключенные. Многие из них
коммунисты и антифашисты. Вот почему для них важно знать, за что ты попал в
Бухенвальд, что ты за птица. Это часто определяло твою судьбу в лагере, От
писарей многое зависит. Немцы нечасто смотрят в дела, присланные с новыми
партиями заключенных, для них достаточно своей картотеки. И от того, что
записано в карточке, зависело взвиться тебе на воздух через печь крематория
или попасть на блок и продолжать жизнь.
А если остается жизнь - остается и надежда...

Но все это я узнаю потом, а сейчас, еле держась на отекших ногах, иду
вместе со всей арестантской партией через чугунные ворота. Солдаты в
мундирах эсэсовских войск палками выравнивают ряды. Снова над нашими
головами чужие коварные слова: "Jedem das seine".

Впереди открылась большая площадь, мощенная булыжником, за ней
одноэтажные деревянные бараки, выкрашенные в одинаковый грязно-зеленый цвет.
За бараками возвышаются кирпичные здания, похожие на казармы. Направо, за
невысоким забором, унылое здание с квадратной, густо дымившей трубой. Слева,
недалеко от ворот, - виселица. На массивных столбах с изоляторами высоко
поднимается вверх паутина колючей проволоки. Раз изоляторы - значит,
пропущен ток! Через 80-100 метров-трехъярусные вышки, на них маячат каски
охранников и видны рыльца пулеметов. И во всем образцовый порядок. Ни
травинки не торчит между булыжниками, ни бумажки брошенной...

Это и есть концлагерь Бухенвальд.
По площади катится фургон, нагруженный камнями. В фургон впряжены люди.
Их погоняет длинной плетью охранник.
Вот он какой, Бухенвальд!
Кто-то в нашей арестантской группе успел узнать: если поведут направо -
значит, сразу смерть и крематорий, если прямо, через аппельплац, огромную
площадь, то в баню. Значит, пока оставляют жить... Пока! Сколько дней,
месяцев включает это "пока" - вот этого уж никто из нас не знает.
Нашу группу от ворот ведут прямо через площадь. Значит, в баню.
Значит, пока живем!
Кирпичное низкое здание. У входа табличка: Waschraum. Некоторое
замешательство, пока нас строят в одну шеренгу. Команда раздеться. Торопливо
срываем свои лохмотья. Подходят полосатые люди, уносят одежду. Жалеть не о
чем. Правда, кое у кого сохранились еще армейские брюки, но такие грязные и
обтрепанные, что их стоит только сжечь. У меня давно не осталось ничего
своего из одежды, я одет в неописуемое рванье, которое даже чинить