"Николай Смирнов. Джек Восьмеркин американец " - читать интересную книгу автора

установления единой России.
Материалы и документы высылаем с представителем Наркомвнудела, членом
ВЦИК Островской.
Заметьте, что дети, вывезенные Союзом городов, сплошь непролетарские.
Это дети интеллигенции и даже петроградской полубуржуазии.
Наркомпрос, конечно, заботился о судьбе этих детей. Сами родители
неоднократно просили нас об установлении разного рода связей с детьми. Но у
меня составилось впечатление, что эти родители из промежуточного класса
склонны чуть ли не больше доверяться если не Колчаку, то американскому
Красному Кресту, чем нам.
Жестокое поведение американцев должно послужить уроком не только
родителям несчастных пленных детей, но и всем колеблющимся в России. Дети
пролетарских колоний, вывезенные в Уфимскую губернию, были отвоеваны Красной
Армией и возвращены в Москву и Петроград.
Я знаю, что родители отвезенных куда-то в Японию детей действительно
тосковали по ним и страстно стремились к ним. Если бы не вмешательство
американцев, эти дети были бы уже в объятиях своих матерей. Теперь малюток
погнали неведомо зачем, неведомо куда, при отвратительных условиях.
Совет защиты детей имеет телеграфное сообщение, что при знаменитой
эвакуации, о которой говорится в вышеприведенной телеграмме, одна девочка
утонула, другие тяжело заболели. Еще возмутительнее то, что детей от
пятнадцати лет насильственно забрали в колчаковскую армию.
Все это до того кошмарно, все до того нелепо, что только настоящим
взрывом бешенства против нас и наших побед можно объяснить такой шаг
американцев. Культурное же объяснение этого заключается в том, что
американцы спасают детей от развращения их большевиками. Пусть старшие
погибнут в рядах колчаковской армии, пусть младшие потонут и умрут с голода,
пусть они будут отданы в рабство, но только не оказались бы они
социалистами.
Народный комиссар по просвещению Луначарский
- Угу, - сказал Джек Восьмеркин, когда редактор дочитал статью до
конца. - К весне мы как раз оказались в селе Ягуровке. А потом нас повезли
дальше.
Он взял статью и еще раз прочел ее, шевеля губами. Потом, как бы
вспомнив что-то, тихо сказал:
- Теперь я понимаю, почему нас не оставили в Сибири. Все время не
понимал. Ведь, кроме петроградских ребят, с нами были и сибирские. Всего
собралось почти восемьсот человек. Когда Колчак был разбит, мы съехались все
из разных мест в город Тургоянск. Здесь нас погрузили в поезд и повезли во
Владивосток. Всем распоряжались американцы. Они одели нас в американские
шинели, которые были до того длинны, что их приходилось подрезать снизу
ножницами. Старших задержали для военной службы, и Валерьян попал в их
число. Но осталось много моих сверстников, тринадцатилетних. Нам пришлось
голодать и холодать зимой, и мы были рады, что нас везут куда-то. Мы часто
разговаривали по ночам в вагоне о нашей судьбе. Было много разных
предположений, но никто не думал, что нас действительно повезут в Америку.
Нужды в этом никакой не было.
- Однако так и случилось? - спросил редактор.
- Так и случилось.
- Ладно. Тогда говори все дальше по порядку.