"Леонид Смирнов. Зона поражения ("Черный археолог") " - читать интересную книгу автора

слишком длинен, ни слишком короток.
И в этот самый момент к Платону подвалил изрядно выпивший турист. В
руке он держал стакан с коктейлем под романтическим названием "Визг на
пляже".
Жара в сочетании с крепкими напитками обеспечила разрушительный эффект.
И теперь этот багровый детина в клетчатых шортах и полосатой панаме явно
нарывался на неприятности: сначала приставал к официанткам, не обращая
внимания на протесты завсегдатаев, и пытался подставить ножку всем
проходившим мимо. А теперь вот заинтересовался археологом.
- Подвинься,- буркнул детина, подойдя к стойке, и двинул Платона
локтем.
Любой другой летел бы вдоль стойки, считая табуреты. Но Платона
Рассольникова так просто не отшвырнешь от текилы.
Он успел вцепиться обеими руками в русалочьи головы, украшавшие стойку.
Слава богу, его стопка не пострадала.
Археолог выразительно поглядел на хама, но ничего не сказал. Сегодня
его терпение было безгранично. Барменша замерла, следя, за развитием
событий. Хлебу она всегда предпочитала зрелища. Тут главное: не пропустить
самое интересное.
Детина несказанно удивился. Измерив Платона взглядом, он с натугой
произвел простой арифметический расчет: если этот хлыщ не упал сейчас, то не
упадет и потом - когда начнется драка. Платон буквально слышал, как скрипят
натруженные извилины туриста. В конце концов тот решил с ним не связываться.
Археолог с долей сожаления проводил его взглядом. Нья тоже была
разочарована. Она-то надеялась, что Платон захочет размять застоявшиеся без
дела мускулы.
Утолив жажду и голод бутылкой доброй текилы (стопка следовала за
стопкой в полном соответствии с графиком) и понюхав нетронутый сэндвич, он
окончательно протрезвел - главное: вовремя похмелиться. Теперь археолог был
способен действовать. То ли добропорядочно сесть за компьютер и готовиться к
экспедиции на Белую Мальту, то ли поупражняться тросточкой, лишний раз
показав снулой общественности, кто есть кто.
Но сначала надо было выбраться из двух удовольствий большее, и потому
Платон сел за свой любимый столик, который никто не занимает в его
присутствии. Официантка Розита, жизнерадостный кудрявый колобок на пухлых
ножках, тотчас прикатилась к нему, надеясь принять заказ, и вдруг оказалась
сидящей на коленях у Платона. Мини-юбочка ее, понятное дело, задралась,
обнажив чудную попку в белоснежных "коралловых" трусиках. Розита чмокнула
Платона в щеку и укололась - за всеми утренними событиями он совершенно
забыл о бритье.
- Ой! - пискнула официантка.- Ёжик.- И поерзала чуток на его коленях,
чтобы снять неловкость.
- Извини,- виновато улыбнулся Платон. - Как дела у мужа? Как дети?
- Пауль в запое, и мальчиков пришлось отправить к бабушке,-
пожаловалась она.
Археологу захотелось приободрить Розиту, и он легонько куснул ее за
ухо. Она хихикнула и соскочила на пол. Нельзя слишком много времени уделять
одному клиенту.
- Хочешь свежих устриц? Только что привезли.
Устрицами на Гее-Квадрус называли говорящих трепангов, которые бездумно