"Леонид Смирнов. Умереть и воскреснуть, или Последний и-чу " - читать интересную книгу автора

забвения банальных истин, все равно перспектива столкнуться пусть с самой
что ни есть бесспорной, но все-таки банальностью радовать не может. К
счастью, в этих своих ожиданиях я обманулся - как, надеюсь, и вы. Вывод
оказался куда мудрее: цель человеческого существования - научиться в конце
концов находить в нашем сложном, запутанном мире (а был бы он прост и
прозрачно очевиден, так ведь и жить неинтересно!) не единственно верную
дорогу, к чему столько раз призывали бесчисленные фанатики, не пресловутую
"дорогу к храму", но просто-напросто путь, не ведущий в тупик. Лишь встав
на него, можно с полным правом сказать - опять же пользуясь каржавинскими
словами:

Мы брошены в годы, как вечная сила,
Чтоб злу на планете препятствие было -
Препятствие в том нетерпеньи и страсти,
В той тяге к добру, что приводит к несчастью,
Нас все обмануло - и средства, и цели,
Но правда все то, что мы сердцем хотели...

Увы, понять и принять это - задача, посильная не многим: одни взыскуют
для себя назначения непомерно высокого, тогда как другие его попросту не
ищут... Игорь Пришвин искал. И нельзя сказать, чтобы нашел. Но зато понял,
что надлежит искать впредь.
Понял, правда, дорогой ценой - что ж, таков удел романтических,
повторяю, героев. Но в принципе-то каждый из нас идет тою же тропой
беспрестанных утрат: иллюзий, начиная с детской веры в собственное
физическое бессмертие; близких - и хорошо, если только в силу естественных
причин; идей, которые обманывают даже с большей легкостью, чем люди... Мы
обретаем утраты, копим их, и это больно, как больно в романе Игорю
Пришвину, но затем они переплавляются в опыт - главное и, может быть,
единственное наше обретение. Единственное, если не считать любви. Она,
впрочем, также чревата грядущими утратами...
И всякий раз, когда потерь накапливается достаточно, чтобы обернуться
вышеупомянутым обретением, настает кризис, своего рода период линьки. Это
неправда, будто болезненной сей процедуре подвержены лишь птицы да
пресмыкающиеся. Увы, и человек, что подметил в свое время еще Бруно
Ясенский. Человек тоже на протяжении жизни своей неоднократно меняет кожу,
и в этот момент особенно беззащитен, хотя новая всякий раз оказывается не
толще, слава Богу, но - надежнее. Через линьку мы переходим из детства в
юность, затем - в зрелость и так далее; меняя кожу, выходим из потрясений,
на которые так щедра жизнь... Линька - спасительное, но и тяжкое бремя,
наложенное на нас природой, мирозданием, эволюцией, кем-то или чем-то еще,
не знаю, и хорошо все-таки, что есть люди, в ком процесс этот протекает
подспудно и неосознаваемо. Но не всем так везет. Игорю Пришвину, в
частности, этого счастливого дара не досталось. Как, похоже, и его
создателю.
В романе неоднократно поминается магия чисел, и потому обратиться к
ней чрезвычайно заманчиво. Судите сами: эта книга вышла на тринадцатом году
литературной карьеры Леонида Смирнова, если, как принято, вести отсчет от
первой публикации - рассказа "Я - Пиноккио", увидевшего свет на страницах
алма-атинского журнала "Заря-Арай" в мае 1990 года. В то же время