"Дмитрий Смирнов. Геракл без галстука " - читать интересную книгу автора

всего час назад наглый зверь украл у него двух коров, сожрал их несмотря на
визг забравшегося на пинию пастуха, и сейчас спит в кустах неподалеку.
Геракл побрел в кусты, где и обнаружил почивающего на коровьих останках
хищника.
Сил на китайские церемонии у героя уже не оставалось, поэтому он просто
вырвал с корнем росшую неподалеку дикую оливу и двинул ею зверю по хребту.
Лев на полметра ушел в землю, не успев издать ни звука. Геракл бросил оливу
и, решив откопать трофей попозже, улегся спать рядом с поверженным врагом.
Впоследствии историки сильно затруднялись в заполнении графы "оружие"
при классификации этого подвига. После долгих споров была принята
формулировка "неотесанная дубина из дикой оливы". Про случай с дочерьми
Феспия завистники распускали слухи, что Геракл провел у царя не одну ночь, а
целых пятьдесят - по количеству дочерей, но это был уже откровенный черный
пиар. За два месяца герой успел бы перебить не только окрестных львов, но и
всех прочих животных в округе, включая морских свинок и ручных белых крыс в
домах местных жителей. Зато туристические компании были благодарны Гераклу
просто безгранично. После того как все стороны его подвига получили обширную
прессу, отдых на сафари обрел небывалую популярность и не утратил своих
позиций и по сей день.
Выспавшись, Геракл снял со льва шкуру и нацепил ее на себя вместо
накидки, завязав львиные лапы на шее калифорнийским узлом. В таком модном
виде он, даже не зайдя к Феспию попрощаться, отбыл домой в Фивы доложить об
успешном выполнении задания Родины. Но в пути его подстерегала
неожиданность.
Уже на подходе к городу он встретил группу людей, напоминавших
футбольных фанатов, возвращающихся с матча Оживленные, они что-то обсуждали,
размахивая руками и поминутно трубя в рога. Познакомившись с ними поближе,
Геракл понял, что за время своего многолетнего отсутствия в Фивах он
пропустил массу интересного.
Из краткого брифинга с незнакомцами выяснилось, что вскоре после его
отъезда из города на празднике Посейдона произошло весьма печальное событие.
Возничий сына царя Фив Менекея зачем-то кинул камнем в царя соседнего города
Орхомена по имени Климен. Произошло то, о чем через много лет будет сказано
в детской азбуке для новых русских в разделе, посвященном букве "В". "У
Вована "вольво", в "вольво" водила, у водилы волына". А, как хорошо было
известно завзятым театралам древним грекам, если у водилы в первом акте
волына, то в последнем она в кого-нибудь выстрелит. В тот раз она выстрелила
крайне неудачно, угодив в Климена.
История не донесла до нас никаких версий, зачем возничему вздумалось
кидаться камнями в царя, он все же царь, а не собака. Но, плохо начавшись,
закончилась та история совсем худо.
Вот как про это пел хор в бессмертной трагедии Софокла "Бандитские
Фивы", до нас пока не дошедшей:
Хор:

Принесли его домой, оказался он живой.

Царь Климен:

Ой-ой-ой-ой!