"Дмитрий Михайлович Смирнов. Записки чекиста" - читать интересную книгу автора - К нам так к нам, - сказал он. - Давай знакомиться. Расскажи о себе, о
родителях, о своей работе в укомоле. Подробно рассказывай, времени у нас хватит. Как бы сами собой рассеялись последние остатки смущения и скованности: чувствовалось по всему, что Янкину не только нужно по долгу службы, но и интересно слушать мой рассказ. Слушал он с откровенным любопытством, иногда улыбался в смешных местах, иногда хмурился, когда я говорил о нужде и бедности, в которой жила наша большая семья до революции. Напоследок попросил написать заявление о приеме на работу и тут же наложил резолюцию: "Направить в юридический отдел". - Пройди в соседнюю комнату, - протянул мне Яков Федорович какую-то бумагу, - внимательно прочитай этот документ и навсегда запомни каждый его параграф: здесь сказано самое главное о том, каким должен быть настоящий чекист. Я прочитал и на всю жизнь запомнил исторический для каждого чекиста документ, изданный на заре Советской власти, в июле 1918 года. В нем говорилось, что каждый комиссар, следователь, разведчик должен быть всегда и везде корректным, вежливым, скромным, находчивым. Нельзя кричать на людей, надо быть мягким, однако непременно проявлять твердость там, где к этому есть необходимость. Прежде чем что-нибудь говорить, надо хорошенько подумать, взвесить свои слова, чтобы они не прозвучали впустую. Во время обысков проявлять предусмотрительность, предотвращать несчастья, не забывать о вежливости и точности до пунктуальности. Охраняя советский революционный порядок, ни в коем случае нельзя допускать малейших его нарушений: за это работник подлежит немедленному изгнанию из рядов ЧК. влечения являются не чем иным, как изменой рабоче-крестьянскому государству и всему народу. Чекист должен быть выдержанным, стойким, уметь безошибочно ориентироваться в любой обстановке и принимать правильные, быстрые решения. Узнав о небрежностях и злоупотреблениях, он не должен звонить во все колокола - этим можно испортить дело. Надо поймать преступника с поличным и пригвоздить к позорному столбу. Наконец, последнее: чекист обязан хранить как зеницу ока служебную тайну. Весь остаток дня прошел для меня под впечатлением этого, не раз прочитанного, заученного наизусть катехизиса чекистской доблести и чести. Возбужденный, я и сам не заметил, как забрел в городской парк, на берег озера, где в эту предвечернюю пору не было ни души. Сел на скамейку, задумался, и перед глазами как живой встал Яков Федорович Янкин: среднего роста блондин с очень внимательными голубыми глазами, перед которыми и солгать нельзя, и утаить ничего невозможно. "Вот настоящий чекист! Постараюсь быть таким. Ради этого не пожалею ни сил, ни самого себя", - думал я. На следующий день явился в ЧК на работу, и первое, что увидел на деревянном щите в комнате дежурных - приказ No 13. В этом приказе, в шестом его параграфе, шла речь обо мне: "С сего числа Смирнов Дмитрий Михайлович назначается на должность конторщика и зачисляется на денежное довольствие". Конторщика? Ну что ж, должность невелика, но если в ЧК и конторщики нужны, значит, буду работать конторщиком. И полчаса спустя я впервые в жизни взял в руки следственное дело, чтобы зарегистрировать его в служебном журнале. |
|
|