"Алексей Смирнов. Арабо-израильские войны" - читать интересную книгу автора

ровно половину мест в составе будущего парламента, где на равных арабы и
евреи будут решать все возникающие вопросы и им будет гарантирована самая
широкая автономия..."
Голда Меир ответила, что решение уже принято и они не могут отказаться
от независимости. "Почему вы так торопитесь? - спросил король. - Отложите
свое решение на год, и я уверен, многое переменится". - "Мы и так ждали
достаточно долго - без малого две тысячи лет", - сказала Меир. В таком ключе
беседа продолжалась и дальше и закончилась ничем. В ту же ночь Голда
благополучно вернулась в Иерусалим, но на прощание она высказала пожелание
вновь встретиться с королем уже "после войны".
Начиналась вторая, решающая декада мая 1948 года. За несколько дней до
истечения британского мандата уже стало ясно: "Воины джихада" не только не
смогли сбросить евреев в море, они с трудом защищали ту территорию, которую
еще держали в своих руках. Рухнули надежды Муфтия провозгласить в момент
ухода англичан Арабское государство Палестина под контролем Высшего
арабского комитета (который был полностью в его распоряжении).
Было решено, что все грядущее государственное устройство будущей
Палестины будет поручено Лиге арабских государств, то есть - понимай королю
Абдалле, так как он единственный обладал реальной военной силой для решения
всех вытекающих из этого проблем.
Но Хадж Амин еще не считал себя побежденным. Из Дамаска он направил два
секретных послания в Каир. В первом он поздравлял короля Фарука с его
решением вступить в войну "во имя спасения Палестины, единой и неделимой, и
чтобы спасти ее от поругания неверными". Во втором он давал рекомендации
египетскому генеральному штабу сосредоточить основные усилия не на марше на
Тель-Авив, а в походе на Иерусалим.
Хадж Амин понимал, что единственной надеждой для него перенести свою
резиденцию из Дамаска в пределы стен Старой крепости оставалась армия короля
Фарука. И если бы она провалилась, то его шансы вернуться в Иерусалим в
случае победы иорданского монарха были бы столь же ничтожными, как и в
случае захвата города сионистами.

* * *

Та военная сила, которая могла бы решить и развязать все узлы на
ближневосточной шахматной доске весны 1948 года, называлась Арабский легион.
К началу мая он насчитывал 7 тысяч человек, из которых 2,5 тысячи
относились к тыловым частям обеспечения (включая многочисленные рембаты,
реммастерские, госпитали, склады, а боеприпасов было запасено, по оценкам
англичан, на полных 30 дней "тотальной войны").
Другие четыре с половиной тысячи были настоящими боевыми войсками,
разделенными на 4 механизированных полка. Их тяжелое британское вооружение
за 6-7 лет до этого весьма успешно подтвердило свои боевые качества и
достоинства в сражениях против "Африканского корпуса" фельдмаршала Эрвина
Роммеля. Оно включало противотанковые пушки калибра 55 мм, полевые гаубицы
калибра 88, минометы 81 и 50 мм, десятки аутомитрайез и, самое главное,
тяжелые пушечные трехосные броневики модели "Мармон Харрингтон", каждый из
которых был вооружен 37-мм пушкой и спаренным пулеметом с возимым боезапасом
в 60 снарядов и 1500 патронов.
Подобных аутоканонов у евреев не было совсем, и счет по ним сразу