"А.Смирнов. Драматургия Бена Джонсона" - читать интересную книгу автора

оказывается... переодетым юношей. Также развивается действие и у Бена
Джонсона: мистер Мороуз (Брюзга), старый маньяк, ненавидящий шум (он
заставляет слугу носить мягкую обувь, делающую его шаги бесшумными, платит
торговкам и уличным глашатаям специально за то, чтобы они не кричали около
его дома и т. п.), решает вступить в брак с неразговорчивой женщиной,
которую ему подыскал племянник со своими весельчаками приятелями. Однако как
только "немая женщина" входит в его дом в качестве хозяйка, она ваполняет
его таким шумом и гамом, что делает жизнь Мороуза невыносимой. В заключение
Эписин оказывается молодым человеком.
В комедии Бена Джонсона стремление Мороуза к тишине - не просто
невинная прихоть сумасбродного чудака, а проявление черты типично
буржуазного мировоззрения - желания замуроваться, жажды изолироваться, не
допустить попыток посторонних людей заглянуть в свое внутреннее "я".
Помимо ужасающей путаницы, порождаемой этой основной темой пьесы, в ней
немало побочных комических мотивов, придающих ей большую живость и
своеобразие. Пьеса прочно вошла в репертуар лондонских театров и долго не
сходила с их подмостков.
Через год после написания "Эписин" Джонсон создает новую комедию,
разоблачающую власть золота, - "Алхимик" (1610). Здесь в одинаковой мере
осмеивается как сама жажда обогащения, так и легковерие, с каким люди
стремятся к нему, становясь орудием в руках хищных обманщиков. Сэр Эпикур
Маммон {Эпикурейцами звали людей, охваченных безудержной и беззастенчивой
погоней за наслаждениями. "Маммон," в библии - демон богатства и
стяжательства.} тратит немалые средства на шарлатанов и мошенников, которые
якобы заняты созданием для него "философского камня" (состава, обладающего,
по их уверению, способностью превращать любое вещество в чистейшее золото),
а на самом деле обирают его бесстыднейшим образом. Как и следовало ожидать,
дело кончается грандиозным скандалом и развалом всего предприятия.
Комедия развертывается на фоне конкретно показанной житейской
обстановки, точно описанных нравов и обычаев того времени, острых деталей и
намеков на злободневность, что приближает пьесу Джонсона к манере
Аристофана. У этой пьесы есть перекличка с живой актуальностью не только в
бытовых мелочах, но и в основном решении темы. "Колдовские" процессы, на
которых не раз выступал король Иаков I в качестве эксперта, в то время
возбуждали самые различные толки и разговоры.
Серия этих великолепных комедий прерывается работой Джонсона над второй
римской трагедией - "Заговор Катилины" (1611). Это картина смертельной
схватки между старым Римом, Римом республиканской доблести и чести,
воплощенным в образе неподкупно честного и бескорыстного Цицерона, и Римом
новым, назревающим императорским Римом, где царит дух преступности,
продажности и всех видов эгоизма. Представитель этого Рима - Катилина не
знает удержу в удовлетворении своих низких страстей. В его доме происходят
чудовищные оргии, льется вино, смешанное с кровью. Катилину окружают такие
же авантюристы и прожигатели жизни, как и он сам, логрязшие в праздной
роскоши и беспутстве. И не видно силы, которая могла бы противостоять этой
мерзости. Все в Риме прогнило на сквозь. Юлий Цезарь осторожно притаился,
тихонько выжидая, когда наступит, подходящий момент.
Пьеса заканчивается провалом замысла Катилины. Но такой финал не делает
ее оптимистичной. Провал заговорщиков был вызван простой случайностью. Один
из них, Курий, выдал тайну заговора своей любовнице Фульвии, и та из пустого