"Леонид Словин. Астраханский вокзал" - читать интересную книгу автора

подъехать, уже звонил...
Ждали начальника жэка, который обещал помочь с пропиской. Илья снял
пальто, закурил, прошел к висевшему в конце коридора зеркалу. Из овальной
рамки на него глянуло несколько помятое лицо тридцатилетнего мужчины, с
крупным носом и чуть заметной красноватой ниточкой в глубине левого глаза.
Илья поправил галстук.
"...Этот костюм, рубашка, чистое лицо, руки - разве легко было
содержать себя в чистоте, когда приходилось ночевать где попало - на
вокзальных скамьях, даже в подъездах?! Сейчас самое страшное позади. Есть
деньги, жилье, правда, еще нет прописки".
Позади раздался звонок - Илья вздрогнул. Проклятые нервы!
- Наконец-то! - Хозяйка пошла кому-то навстречу, послышался звук
поцелуя. - А мы уж совсем заждались! Теперь все в сборе.
- Погода-то какая! Еле нашел такси, - ответил густой бас. - Вся Москва
как с цепи сорвалась!
Вслед за ними Илья прошел в гостиную.
- Илья, племянник Виктора, учитель физики в школе в Юрюзани и
студент-заочник Института иностранных языков, - начальнику жэка надо было
говорить правду - все равно узнает из документов.
- Помню. - Начальник жэка оказался нестарым, но с лицом, изрытым
морщинами. - Я уже зондировал почву, молодой человек, кажется, все будет в
порядке. - Кивнув Илье, он снова повернулся к хозяйке: - Так что у нас
главное, мать? На что, так сказать, прицел держать? Грибы? Соленья?
Чтобы не мозолить глаза, Илья незаметно удалился. В кухне муж хозяйки,
Виктор, вел разговор об ипподроме:
- ...Первым Натюрморт был - все видели! От Магнолии и Евфрата.
Одна из хозяйничавших в кухне женщин вручила Илье круглый консервный
нож:
- Вот кому поручим консервы. Люблю, когда мужчины накрывают на стол:
красиво у них получается.
Илья улыбнулся из приличия. Другие женщины его не интересуют, хотя он в
браке уже восемь лет. Он любит жену. Это как страсть. Как она сказала ему
перед отъездом? "Страсть" и "страдание" - слова даже этимологически связаны.
То же и в немецком - "ляйден" и "ляйденшафт". У нее врожденная способность к
языку... Нет, он не ошибся, когда настоял, чтобы она тоже поступала в иняз.
Тесть был против: лишь две специальности тесть считал на свете стоящими -
бухгалтера и часового мастера... Да еще, пожалуй, врача!
- У вас определенные способности, молодой человек. - Женщина сделала
еще одну попытку его расшевелить.
- Только прилежание.
- Прилежание и упорство лучше, чем гений и безалаберность.
"...Сейчас другое время, - доказывал Илья тестю, - о куске хлеба и
глотке воды можно не заботиться, а вот о машине, о даче..." Они сидели у
тестя в избе, разговаривая, смотрели на вытянувшуюся вдоль забора поленницу.
"Если не будете нам мешать, обещаю, она будет счастлива. Я на ветер слов не
бросаю". Это был еще один вексель, по которому теперь следовало
расплачиваться. Тесть молча пил чай, размачивая сушки в молоке. Будь он
покрепче, лет десять назад, он бы не потерпел у себя за столом таких
разговоров. "Она будет учиться заочно, уедет со мной в Юрюзань. Но и там мы
надолго не останемся, переедем в большой город". - "Каким же это путем?" -