"Семен Слепынин. Звездные берега" - читать интересную книгу автора

птица, попавшая в клетку. Зачем-то спустился под землю, где с большой
скоростью проносились бесчисленные поезда. Потом взлетел на самый верх
огромного здания. Оно соединялось стометровой движущейся дугой-эстакадой с
верхними этажами такого же дома-гиганта. С высоты этой футуристической
параболы пытался рассмотреть окраину города. Но сверкающему урбанистическому
морю не было границ. Как я очутился в этом странном городе? Кто и зачем
забросил меня сюда? Напрягая мозг, я пытался вспомнить - и не мог. В памяти
зиял черный провал.
Снова спустился вниз, на самый глубокий уровень подземных дорог. В
лабиринте безлюдных боковых коридоров нашел укромный темный угол. Свалился и
заснул.
Когда проснулся и поднялся на улицу, мне показалось, что проспал целые
сутки и что сейчас ночь. Город все так же ослеплял, рассыпая разноцветные
искры. Только народу было больше.
Я взобрался на знакомую дугу и в чистом небе увидел полуденное солнце,
освещавшее верхние этажи огромных зданий. Они стояли ровными рядами, как
солдаты в строю. А внизу, под паутиной лент и эстакад, сияли светильники.
На трех просторных площадях, расположенных поблизости, заметил памятники.
По-видимому, одному и тому же человеку. Каменные или металлические изваяния
стояли в одинаково горделивой позе, с одинаково вздернутой рукой.
Передвижные ленты вынесли меня на край площади. Люди пересекали ее во
всех направлениях. Пожалуй, это было единственное место, где ходили пешком.
Я подошел к постаменту и прочитал надпись: "Болезней тысячи, а здоровье
одно". Сначала подумал, что это памятник какомуто ученому-медику. Но
странное поведение прохожих заставило засомневаться.
Люди, проходя мимо истукана, останавливались, вытягивались в струнку,
вскидывали правую руку вверх и старательно кричали:
- Ха-хай! Ха-хай!
Я же не только не последовал их примеру, но и небрежно держал руки в
карманах. Это была ошибка. Я не знал, что город буквально вцепился в меня
десятками искусно запрятанных глаз-объективов. Он наблюдал за мной потом
весь день, куда бы я ни отправился. Все новые и новые глаза города следили
за мной и передавали информацию о моем необычном поведении в БАЦ -
Бдительный Автоматический Центр. Об этом я узнал много позже. А тогда просто
стоял перед памятником, глубоко задумавшись. Ничего не поняв, повернулся и
зашагал к светящемуся переплетению лент. А за спиной то и дело слышались
возгласы: "Ха-хай!"
Долго скитался по городу. Сидя в удобных креслах, бесцельно перемещался с
яруса на ярус и думал, мучительно искал какой-то выход. Но его не было. Те,
кто забросил меня в этот город, похоже, вовсе не собирались указать мне
обратный путь...
А кругом кишела многоэтажная толпа. Она отличалась удивительной
разобщенностью. Толпа одиночек... Впрочем, люди не казались усталыми или
озабоченными. Напротив, их лица, бледные из-за отсутствия загара, выглядели
сытыми и бездумно счастливыми. Говорили они о пустяках: о новых силиконовых
перчатках, о только что просмотренном в кабине фильме - очередном
секс-детективе. А речь! Лишенная всякой образности, она была унылой и
плоской, как тундра. Я передернул плечами, словно от озноба: весь этот мир
показался мне огромной заснеженной тундрой.
Да Земля ли это? Неужели таким мог стать мир наших потомков? Трудно