"Лев Исаевич Славин. Уралец" - читать интересную книгу автора

грязь. Некрасов обнял Дениса за плечи и сказал:
- Ну, как тебе, парнишка? Не бойсь, скоро кончится.
Стапятимиллиметровый снаряд ударил за низким бруствером. С жаром,
грязью и свистом разлетелись рваные куски раскаленного железа. Оба бойца еще
глубже вдавились в свое жидко-ледяное ложе. И, не поднимаясь, Некрасов
услышал прерывающийся, но упрямый голос Черторогова:
- А что ж тут особенного!
Вместе со всеми Черторогов побежал в атаку. Это был четвертый час
пребывания новобранца на фронте. Он еще мало что понимал. Он не понимал,
куда бегут, и чьи снаряды летят над головой, и зачем взлетают ракеты. Ему,
правда, все это объяснили, но от необычности обстановки объяснения вылетели
у него из головы. Он бежал, как и все, вперед и видел перед собой знакомый
затылок Игнатия Некрасова с резкими складками и больше всего боялся
оторваться от этого затылка. На ходу он перепрыгивал через какие-то рельсы.
Его удивило, что пути такие узкие, он перемахивал их без труда, не уширяя
шага. Потом он сообразил, что это узкоколейки. Они шли во все стороны.
Местами рельсов не было, одни насыпи.
Под какой-то насыпью Денис столкнулся с нем. Он понял, что это немец,
потому что тот кинулся на него. Денис свалил немца и не стал задерживаться,
боясь упустить затылок Некрасова. На бегу он поправлял очки, сползавшие на
нос, и все бежал вперед - сквозь остатки домов, сквозь разваленные кучки
торфа, сквозь строй печных труб, бесстыдно обнаженных.
Зная, что в атаке надо кричать "ура", Денис кричал "ура". Он не заметил
того, что сейчас все лежат и что он сам лежит, и лежа продолжал одиноким
голосом кричать "ура", покуда чья-то черная рука, пахнущая сыростью и
порохом, не зажала ему рот. Он узнал Игнатия. Потом опять побежал вперед.
Морячки Линейкин и высокий Гаврила тоже бежали среди бойцов. В руке Дениса
оказалась записка, посланная политруком по цепи. В записке было сказано, что
их рота геройским штурмом ворвалась в Рабочий поселок и сейчас гонит немцев
дальше. Только сейчас Денис вспомнил, что немец, с которым он прежде
столкнулся, укусил его в руку. Он оглянулся, чтобы увидеть насыпь, где пал
немец. Но она была уже заслонена шеренгой опрокинутых вагонеток. Он
посмотрел на свой штык. Штык был в крови. Кровь успела заледенеть красными
сосульками.
Денис заметил, что стало трудней бежать. Он понял, что бегут в гору. Он
увидел невдалеке продолговатый холм и развалины на вершине. Он разом
вспомнил объяснения политрука перед атакой. С холма стреляли. Видны были
дырки немецких блиндажей, более светлые, чем окружающая их земля. Политрук
объяснял, что развалины на холме надо взять.
Некрасов, бежавший по-прежнему впереди, вдруг нагнулся и снял каску с
бойца, упавшего на землю. Потом он приблизился к Денису, снял с него ушанку
и напялил каску, а ушанку сунул ему за пояс.
- Шапку-то не потеряй, - пробормотал он при этом. Холодный металл жег
Денису голову. Он вынул платок и сунул его под каску. Концы платка он
по-бабьи завязал под подбородком.
Как и другие, Денис спрыгнул вниз, в траншею. Она была много глубже
нашей. И тут, между ее высокими, обитыми дранкой стенами, Денис увидел
своего второго немца. Прямо перед собой. Немец кинулся на Дениса и ударом
приклада вышиб у него из рук винтовку. Денис бросился на землю и в эту
секунду услышал над собой выстрел. Немец перешагнул через Дениса и побежал