"Лев Исаевич Славин. По ту сторону холма " - читать интересную книгу автора - Иди своей дорогой, - сказал он.
Но Губерт не отставал. - Дядя Антанас, - робко спросил он, плетясь за кузнецом, - а что вам сказал доктор? - Доктор? Вот что, Губерт, переходи-ка ты к Витку-су. Тебе с ним будет неплохо. Мужик он справедливый, толковый. Я поговорю, чтоб он взял тебя в подручные. Губерт остановился. Мальчишеское лицо его дышало обидой. - За что вы меня так, дядя Антанас? Думаете, я совсем неспособный? Это я такой только поначалу. Вот увидите... Я нажму... Честное слово... Голос его прерывался от волнения. Он уже забыл, как он мысленно обзывал Нарбутаса "старым придирой", как он завидовал подручным других кузнецов. Теперь он страстно хотел одного: работать вместе с этим вспыльчивым маленьким чертом, то веселым, то яростным, но всегда таким горячим, что рядом с ним все другие в кузне казались скучными. Нарбутас покачал головой и сказал: - Сеанс окончен. Я уже не кузнец. Все. Я больше не вернусь в кузню. - Не вернетесь? - недоверчиво переспросил Губерт. - Ну да, вы меня разыгрываете. - Слушай, ты, теленок, - сказал кузнец, - видишь вон того красавца? Впереди ковылял одноногий старик, стуча костылями. - Вали к нему и скажи: "Я извиняюсь, гражданин Рубль-Двадцать, вы, часом, не участвуете в эстафетном пробеге по городу на приз газеты "Советская Литва"?" Губерт рассмеялся. - А я тоже хромой - на сердце, - сказал Нарбутас, резко повернулся и пошел. Подручный, опешив, долго смотрел вслед маленькой, быстро удалявшейся фигурке кузнеца, потом побежал за ним. Он догнал его, когда тот входил в троллейбус. Нарбутас с досадой посмотрел на запыхавшегося юношу. - Ты еще долго будешь у меня на буксире? Худенькая черноволосая девушка приподнялась и вежливо сказала: - Садитесь, пожалуйста. Кузнец нахмурился. Дожил! Девушка ему уступает место! Кто-то сзади добавил: - Садись, папаша. Старикам у нас всюду почет. Нарбутас бросил на девушку взгляд, который он считал неотразимым, и сказал: - У мужчин нет возраста. Девушка смущенно улыбнулась. Она ничего не ответила, но, видимо, была другого мнения, потому что через минуту весело разговаривала с Губертом. Все же Нарбутас сел. Он чувствовал усталость. Он все время прислушивался к чему-то внутри себя. Ему казалось, что сердце его как-то странно трепещет. "А может, - подумал он, - это тряска троллейбуса?..." Он рассердился на себя; "Какого черта, в самом деле! Я становлюсь мнительным, как баба..." Ему казалось, что все смотрят на него и читают его мысли. Осторожно, с притворным равнодушием он обвел взглядом окружающих. Никто не смотрел на |
|
|