"Светослав Славчев. Дело "Вагон 22051"" - читать интересную книгу автора

таких глаз природа подобрала бы другой нос!
- Нет, - коротко сказал Минковский.
- Хорошо, попробуем еще!
Нейков нажал один за другим еще два клавиша. Появился другой нос,
задержался на лице две-три секунды и исчез. Потом появился третий,
четвертый, пятый...
Минковский ничего не сказал, только запыхтел от досады.
- Ничего, попытаемся из другой серии! - успокоил его Нейков. Он понимал
досаду следователя и его нетерпение. Самое трудное было вначале, когда
комбинировались опорные элементы лица. Иногда на это уходили часы,
следователи тщетно всматривались в изображение на дисплее, возвращались к
предыдущим вариантам, в перерывах рассказывали друг другу обстоятельства
преступления, пили кофе или раздраженно курили.
Словесный портрет - одна из самых мучительных, но зато исключительно
полезных вещей в криминалистике. Нейков уже долгие годы работал в отделе, и
хорошо помнил, как когда-то составлялся словесный портрет. У них были
готовые, предварительно нарисованные на картоне части лица. Картонки ставили
на штатив, меняли одну за другой, а очевидец выбирал: вот это, нет не это...
опять не то...
Принцип остался, он не мог не остаться - очевидец словами воссоздавал
образ виденного им лица. Однако электронно-вычислительные машины полностью
изменили технологию составления словесного портрета. Теперь компьютер
"рисовал" вместе с очевидцем. У машины практически неисчерпаемая память, в
ней заложено столько деталей, столько закономерностей построения
человеческого лица, что по точности словесный портрет плотно приближается к
фотографии. В некоторых случаях трудно различить, где фотография, а где
словесный портрет. И еще нечто. Компьютер гораздо больше очевидца знает о
закономерностях строения человеческого лица, поэтому он с легкостью и
уверенностью ориентируется на ту серию элементов, которая нужна в данном
случае.
Сначала рисуются контуры. Какое лицо? Широкое, узкое, овальное,
треугольное, с выпуклым черепом, небольшой челюстью, скуластое...
На контуры лица наслаивается кожа. В память компьютера заложены десятки
видов человеческой кожи - гладкая, бледная, веснушчатая, морщинистая, с
расширенными от алкоголя сосудами... Компьютер знает, где и как отметить
морщины, где они появляются прежде всего, как увеличиваются и углубляются с
годами. Компьютер может воспроизвести морщины тридцатилетнего,
пятидесятилетнего мужчины, женщины, пытающейся скрыть их под слоем грима...
Может изобразить морщины на лице смеющегося мужчины, плачущего ребенка,
актрисы, которая ненатурально плачет. Потом компьютер подбирает подходящие
волосы. Меняет прическу, цвет волос. Мгновенно рисует редеющие волосы
интеллигента, короткую челочку плечистого супермена, небрежную прическу
домохозяйки, выбежавшей утром в магазин. Компьютер знает о волосах буквально
все. Как, впрочем, и о бородах. Он знает, какая из них предназначена для
того, чтобы скрыть дефекты лица и почему выбрана именно эта, а не
какая-нибудь другая форма - например, потому что нижняя челюсть некрасиво
выступает вперед или мужчина хочет скрыть морщинистую шею.
Следующими на очереди уши. В памяти компьютера столько разных типов
ушей, сколько ни одно живое существо не видело за всю свою жизнь. Интересно,
что очевидцы запоминают уши только в том случае, если в них есть что-нибудь