"Зигмунд Янович Скуинь. Нагота " - читать интересную книгу автора

произошло. Для своих лет была она удивительно бодра и подвижна.
- Альфредик, это вы? Вечно я забываю надеть очки. Муха, фу, да
замолчишь ты, не мешай, когда люди разговаривают!
- Добрый вечер, Тита, как поживаете?
- О-о-о, бузово, вот никак веревку не сниму. А на дворе оставлять не
хочется, льет как в июне.
- Сейчас снимем. Но как же это вы ухитрились завязать так высоко?
- А я по утрам выше ростом. По утрам все люди выше. Когда мы с Салинем
жили в Берлине, там практиковал профессор Витингоф. Попасть на его лекции по
гигиене тела, - как сейчас помню, бульвар Вильгельма, семь, - было так же
трудно, как попасть в королевскую оперу, когда Салинь пел Тангейзера.
Упражнения Витингофа для развития позвоночника просто удивительны. Если
хотите, могу показать. Мне-то самой они уж не помогут, стара стала.
- Может, отложим до завтра?
- Завтра меня не будет. Завтра мастер придет диван перетягивать. А
вечером Светланов в зале Гильдии дирижирует Стравинского. Тогда уж
послезавтра.
С мотком веревки под мышкой Тита скрылась за парадной дверью.
Она считалась подругой Вилде-Межниеце с незапамятных времен. В ту пору
за церковью Павла, в балагане, давал представления знаменитый театр
"Аполло". Они обе там были хористками. Вилде-Межниеце тогда было
одиннадцать, а Тите - пятнадцать лет. После первой мировой войны судьба
опять их свела. Вилде-Межниеце - прославленная солистка оперы. Тита - жена
прославленного солиста оперы. Вилде-Межниеце собирается в Европу на
гастроли; естественно, примадонна не может ехать одна. Кто знает как свои
пять пальцев все европейские оперные театры? Тита. Кто владеет иностранными
языками, кто ничего не упустит из виду, кто выйдет из любого положения?
Тита. Вторая мировая война опять их разлучила. Вилде-Межниеце осталась в
Риге, Тита четыре года провела в Москве. Потом они встретились: Тита - вдова
прославленного тенора, Вилде-Межниеце все еще солистка высокого класса, хотя
и не в зените былой славы. У Титы в городе была своя квартира, она получала
пенсию и в общем-то была совершенно независима. И все же большую часть
времени она проводила здесь, с утра до вечера хлопоча по дому.
- Только не забудьте напомнить! - личико Титы выглянуло из-за
притворенной парадной двери. - Вот увидите, мировая гимнастика!
Турлавы пользовались так называемой "малой дверью", или черным входом,
хотя и вход и дверь были вполне нормальные. Скорей уж "зеленым ходом",
потому как дверь была выкрашена в зеленый цвет, а летом еще и увита
зеленеющей виноградной лозой.
Дверь открылась легко и бесшумно. Но тотчас слух резанул чей-то
истошный вопль, потом грянул оркестр, хор заголосил, - пели по-английски, -
тягуче, с надрывом взывая: "И-у-да! И-у-да!"
Он был ужасно голоден. В прихожей, еще у вешалки, обычно по запаху
определял, что будет на обед. Сегодня пахло кислыми щами. Из кухни вышла
Ливия.
- А я и не слышала, как ты вошел.
Поднялась на цыпочки, чмокнула в щеку.
- Фи, какой ты мокрый, - проговорила она с притворным неудовольствием.
- Просто обросел немного для свежести.
- Будто у тебя нет зонта.