"Череп мутанта" - читать интересную книгу автора (Ночкин Виктор, Левицкий Андрей)

Глава 6 ЧУМА НА ОБА ВАШИ ДОМА

Пока «Малыш» катил к «Снежинке», у Пригоршни было время прийти в себя и заново обдумать приключения последнего дня. Вероятно, сталкер сделал вывод, что Химик сильно рассержен, и притих. А Химик увлекся изучением странных артефактов. Особенно его заинтересовал тот, что выскочил из кислотной вдовы. В конце концов он объявил, что этот образец отличается от зеленого кристалла, который дал ему Хромой, но наверняка имеет сходные свойства.

— Значит, отличается… — Хромой был разочарован. — А я уж думал, мы нашли источник этой дряни…

— То, что один раз получилось естественным путем, какой-нибудь член О-Сознания сумеет повторить, — предположил Химик. — Они, наверное, могут управлять аномалиями… По крайней мере, так говорят. Это просто случайность, что мы наткнулись на скопление подходящих аномалий. Да и то не вышло настоящего «икса»… Ладно, держи.

Хромой подставил контейнер, Химик положил туда кристалл из контейнера покойного сержанта Ярчука, добавил пару синих камешков из пещеры.

— Не возражаешь, если второй «икс» у меня останется? Покажу кое-кому… Возникла одна идейка.

— Подъезжаем, — бросил Пригоршня. — Я не буду у самой «Снежинки» останавливаться, там джип какой-то стоит. Может, долговцы, может, еще кто…

Когда он остановил вездеход, Хромой попрощался с попутчиками и отправился к развалинам скотобойни, спиной ощущая взгляд Химика, Двигатель «Малыша» взревел, набирая обороты, донесся хруст гравия под колесами, звуки стали удаляться.

Обращенная к дороге сторона старой постройки была покрыта сажей — здесь несколько раз горели автомобили. У стен «Снежинки» в разное время случались разборки со стрельбой, обгоревшие остовы техники после отволакивали в сторону, чтобы освободить место для стоянки, а гарь, покрывающая кирпичи, оставалась. На прокопченной поверхности выцарапывали всякие неприличные слова, их скрывали свежие слои сажи, но любители граффити не переводились.

Под черной стеной стоял джип с эмблемой «Долга» на дверце и на капоте. Мрачный водитель разгуливал перед машиной, поправляя ремень штурмовой винтовки, и зевал.

Хромой прошел мимо долговца. В здании было тихо и прохладно — нынче большая часть постояльцев в рейде, а те, что здесь, предпочитают торчать в баре. По полутемной лестнице сталкер спустился этажом ниже. Три пролета — и первая площадка, вход в бывшие морозильные камеры, теперь здесь бар. Лестница уходила дальше к машинным залам, где обосновавшиеся в «Снежинке» перекупщики оборудовали свои склады.

Лестничную площадку, и без того тесную, перегородили кирпичной стеной, за решеткой на стуле скучал охранник. Когда Хромой затопал по лестнице, боец зевнул, потянулся, передвинув на коленях автомат, лениво бросил:

— Проходи давай, не задерживайся…

Такие же порядки, как и в «100 рентген». К примеру, охране велено демонстрировать неприязнь. Хромой ухмыльнулся грозному стражу и нырнул в темный проем. Толстенная, с теплоизоляционными прокладками дверь бывшей морозильной камеры была распахнута настежь, ее запирали только вовремя выбросов.

В зале он огляделся. Под низкиим потолком мигали желтоватые даты, качалась змеевидные тени от провисающих кабелей — провозка самопальная. За стойкой скучал бармен; Бледный, как обыно, торчал в углу, за другими столами сидели шесть человек.

При появлении гостя бармен встрепенулся:

— Вот это он я есть. Хромой, у людей к тебе дело.

Из-за стола поднялись двое, долговец в тяжелом усиленном комбеэе черного цвета и пожилой мужчина с обычной снарягой цвета хаки.

— Хромой? — Старший протянул руку. — Я Константин Дроздовцев, можно Доза. Это Камышов из «Долга».

— Федор, — назвался Камышюв, — или Камыш. Присядем? Дело у нас.

Хромой взглянул на бармена, тот едва заметно кивнул, мол, все в порядке В заведениях вроде «Снежинки» барменам принято доверять, иначе кто бы стал в такие места захаживать? Тогда Хромой придвинул стул и сел за стол Дозы и Камыша. Перед ними стояли бутылка, открытые банки тушенки, лежал батон, нарезанный крупными ломтями. У сталкеров был приготовлен и третий стакан, Доза придвинул его Хромому, налил. Камыш открыл еще одну банку консервов.

— За встречу, — сказал Дроздовцев. — Хотя повод у нас того… грустный, в общем.

Хромой кинул на него короткий взгляд — на вид лет пятьдесят или немного больше, фигура кряжистая, но не грузная, седая бородка, глаза умные, Внушительный, в общем, мужик. И сразу видно — в авторитете.

Камыш, придвинув консервы Хромому, тоже взял стакан. Выждав немного, чтобы все успели закусить, долговец началразговор.

— Дело, прямо скажем, паршивое. Мы. конечно, незнакомы, но люди о тебе хорошо отзывались. — и Коваль, и Белый с «Агрогтрома»… В общем, решали к тебе с этом… с просьбой, короче говоря. Ночью ваш пост расстреляли. Шесть трупов, трое пропали.

— Расстреляли? — Хромой поднял брови. — Долговский пост?

— Пост был укреплен, как положено, — пояснил Камыш. — Но ворвались, обвалили стену… В общем, оборзела «Свобода». Давно, падлы, нарывались, во теперь мы им…

— Свободовцы? Хм…

Хромой задумался. Он было решил, что его, знаменитого сыщика, попросят отыскать виновных… а тут уже все ясно Странно, конечно, но «Свобода» с «Долгом» всегда на ножах. Стычки и раньше случались — наверное, кризис назрел. Рано или поздно конфликт должен был вылиться во что-то этакое… И Хромому вовсе не хотелось встревать в свару крупных сталкерских группировок.

— Свободовцы, — подтвердил Федор. — Хиппи хреновы, раздолбаи. Даже мертвых не прибрали. И своих убитых тоже бросили. Ну не паскуды, а?

— Значит, «Свобода» напала на ваш пост, шестерых положила, а трое пропали?

— Среди пропавших Коля, сын нашего капитана Рожнова. Пацану тринадцать лет. Капитан его с большой земли привез недавно совсем. Там мать алкоголичка, ее хахали да шпана уличная… в общем, пропал бы парень, а Рожнов его забрал сюда, говорил: человека из него сделаю. Любит сына, понимаешь?

Доза снова наполнил стаканы:

— В общем, дело такое, Хромой: надо Рожнову помочь. Парня среди найденных нет, капитан надеется, что свободовцы его не убили. Нужно пойти к ним, переговорить. Долго-вским идти бесполезно, с ними «Свобода» говорить не будет, должеи быть кто-то нейтральный. Меня попросили, мне не впервой, по все знают, что я с «Долгом» в добрых отношениях, потому ко мне доверия у них не будет. А ты человек новый, ни с кем, ни в чем… но при том уже про тебя знают. Ладно, выпьем.

Хромой поморщился — водка была паршивая, он все же привык к качественной выпивке.

— Да ты не беспокойся, свободовцы тоже о тебе знают, — по-своему истолковал Дроздовцев гримасу сталкера. — Помнишь Зюзю, ну, паиан такой по «Агропрому» шатался? Ты вроде с ним и пришел в «Снежинку», верно?

— Точно, пришли вместе, но здесь распрощались и больше не виделись.

— Так Зюзя в «Свободу» подался и сейчас, скорее всего, с ними. Так что ты не долговский, точняк! Тебя они по крайней мере выслушают.

— Выручай, Хромой. — Камыш поставил на стол вторую бутылку. — Ты вроде толковый парень, судя по тому, что о тебе говорят, нам как раз такой и нужен… а не местные, блин… сталкеры Петровы… замшелые.

Упоминание любимого персонажа не могло не растрогать Хромого, и он согласно кивнул.

— Ты уж пособи, — гнул свое Камыш, не замечая. — Понимаешь, какая штука, если бы не пацан рожновский, мы бы уже по «Свободе» ударили. А так — сперва переговоры. Потолкуй с этими козлами — может, удастся миром парнишку вернуть… а то у меня кулаки чешутся.

— Хорошо, я не отказываюсь. Лоза снова налил, покивал.

— Я согласен, но… — продолжал Хромой.

— Но что?

— Непонятно мне. Во-первых, как свободовцы взяли ваш пост. Бетонные плиты, а? И потом, почему они своих убитых бросили? И еще: вы мне о мальчике говорите, а пропали трое.

Камышов выпил, сунул в консервную банку вилку; отколупав кусок твердоватой, жилистой тушенки, отправил в рот, прожевал.

— Еще Балуев с Корченко пропали. И сомнительно мне — как бы не предатели они. Может, помогли «Свободе», ссучились… Ты же понимаешь, по Зоне какой звон: мол, «Свобода» — это такое… ну, весело там, привольно, всем нравится. Мало ли кто без понятия — тем оно и нравится. Может, и эти двое… Другие наши тоже так думают. Вслух, конечно, никто пока о парнях плохого не говорит, но уж очень легко расстреляли пост, подозрительно это. Всего два дохлых свобо-довца… Маловато!

Хромой зачарованно следил, как Камыш стискивает кулак — вот-вот стакан треснет. Но сталкер не стал ломать посуду, разжал хватку и аккуратно поставил стакан на стол.

— Мне тоже не все здесь ясно, — согласился Доза, — но Рожнов точно хороший человек и Колю очень любил… любит. Нужно помочь.

— Договорились. — Хромой, прожевав тушенку, кивнул. — Я сейчас хабар Бледному сдам, чтобы налегке быть, и поедем. Сперва к вам? Лучше для начала поглядеть, что там с расстрелянным постом. Из вашего рассказа выходит — очень уж много непонятного.

Бледный догадался, что Хромой спешит, но цену за трофеи дал более или менее приемлемую. Вернее сказать, не нижней грани того, что Хромой считал приемлемым. Даже светящийся кристалл из гнезда полтергейста взял, не задумываясь, кинул на него быстрый взгляд, прищурился — и с ходу назвал сумму. А вот синие артефакты из пещеры вызвали у него сомнения, перекупщик предложил:

— Хочешь, возьму на комиссию? Через пару недель подваливай — либо артефакты верну, либо предложу цену. Я с такими не работал, не в курсе, что за вещь. Покажу знающим людям.

Разоренный блокпост «Долга» находился восточнее «Снежинки», ближе к военным складам. Не то чтобы военные с «Долгом» были в ладах, но кое-какие отношения поддерживали. С натяжкой эти отношения можно было считать деловыми. Зато задиристые свободовцы с вояками уж точно не ладили никогда, их базы располагались дальше от объектов, охраняемых военсталами. «Долг» организовал свой пост на холме: склоны перегорожены стеной из бетонных блоков, въезд через ворота. Створки массивные, тяжеленные — такие же, как в морозильных камерах «Снежинки», скорее всего оттуда и привезены. Высота створок показалась хозяевам лагеря недостаточной, их нарастили, приварив стальные листы. Блоки верхних рядов поставили с зазорами, чтобы остались бойницы, по верху ограды шли три ряда колючей проволоки — еще метр высоты. На вершине холма стояли три вагончика-кунга, стены снаружи были обложены мешками с песком.

Хромой хорошо разглядел сооружения, пока накатанная дорога петляла вокруг холма. Долговский джип был оборудован детекторами аномалий, и после каждого выброса водитель прокладывал трассу заново. Под ровный рокот мотора и попискивание датчиков Хромой рассматривал укрепление на холме с разных сторон, увидел и вываленные блоки. Разорванная при падении стены колючка завилась спиралями вокруг арматурин. на которых была закреплена.

Порыкивая мотором, джип миновал пологий склон, ворота. Когда машина затормозила, долговцы уже закончили наводить порядок на разоренном блокпосту. Тела сложили в тени у бруствера: шестеро своих и двое свободовцев. Капитан Рожнов безучастно сидел в стороне, подперев голову кулаками.

Гости вышли из джипа, капитан встал навстречу. Крупный парень в усиленном комбезе с сервоприводом.

Рукопожатие у капитана было крепкое. Хромой перехватил его взгляд, Рожнов сразу опустил усталые, покрасневшие глаза.

— Что-то они плохо выглядят. — Доза кивнул на мертвых «свободовцев». — Как зомби прямо.

Теперь и Хромой взглянул на мертвецов. В ожидании грузовика, который вывезет тела, чтобы похоронить на охраняемой территории, покойников раздели. В самом деле, чужаки выглядели существенно хуже, чем сталкеры «Долга». Смерть, понятное дело, не красит, к тому же тела были обезображены свежими ранами, но свободовцы казались уж очень тощими и изможденными. Хромой подошел поближе.

— А это точно «Свобода»? Доза встал рядом.

— Точно. Вон того бородатого я помню, встречались. Нормальный парень… был. Ну, шебутной, конечно, без царя в голове. Для свободовца это нормально. Да ты не подумай, насчет зомби я так, не всерьез. Зомби не смогли бы ни стену развалить, ни по крутому склону под огнем дойти. Они ж медленные — пока доберутся, их три раза упокоят. Точно, «Свобода» здесь пошумела.

— Кстати о стене, — Хромой оглянулся. — А чем это ее? Бетонные блоки наверняка укладывали при помощи подъемного крана, требовалась немалая сила, чтобы развалить такое сооружение.

— Гранатами, — пояснил Доза.

— Гранатами? — Хромой поднял брови. — Это какая же граната должна быть, чтоб так стену разворотить?

— А чем еше? Ну, может, мины… хотя, конечно, странно

На земле под разрушенной стеной виднелись следы разрывов, но они выглядели как-то несолидно рядом с поваленными бетонными параллелепипедами.

— Мужики, вы бы поспешили, — впервые заговорил Рожнов. — Съездите прям щас к «Свободе», а? Потолкуйте с уродами. Может, Коля живой еще…

— Сейчас и отправимся, — кивнул Хромой, — только оглядимся. Не нравится мне эта картина, что-то здесь не так.

— А что же здесь может нравиться? — подал голос Камыш, стоявший позади Хромого и Дозы. — Столько людей полегло.

— Ну вот, например… Жалко, вы уже убрали мертвых. Было бы интересно глянуть, как они лежали.

— Да нет, мы сразу парней сносить сюда начали. Перерыли всё, живых искали. Я сперва надеялся, в подвале кто остался…

— А здесь и подвал есть?

— Ну, не подвал, — Камыш сплюнул, — но погреб глубокий под кунгом вырыли. Если выброс, скажем, а уйти не успели — чтобы пересидеть под землей. Нет, живых там не было, да и вообще никто не спускался, похоже. Даже цинки с патронами остались. Они под топчаном лежали, так вроде никто не заглянул, не заметил.

— Непохоже на свободовцев, — сказал Доза — Они ж как сороки — все, что блестит, тянут.

— Непохоже, — согласился Камыш, — но они спешили уйти. Надеюсь, что с пленными уходили, вот и спешка.

— Сходите к «Свободе», — повторил Рожнов, — Не тяните, а?

Хромой с Дозой переглянулись.

— Ладно, — ответил за обоих старший сталкер, и Хромой

кивнул.

— Тогда я вас на джипе поближе к их постам подброшу, — предложил Камыш, — а там вас отведут.

Уже в машине Хромой попросил Камыша:

— Вы бы пока не начинали вендетту. Я не стал с капитаном говорить, он сейчас сильно переживает…

— Не в себе Рожнов, — согласился долговец, — и есть от чего. А что? О чем базар-то?

— Да непонятно мне, что там, на холме, стряслось. Странного много. А, Доза? Ты ведь согласен?

— Угу. Жаль, времени нет оглядеться как следует. А так, конечно… Вот расспросим свободовцев, может, что и сболтнут.

— Приехали, — бросил водитель. — Дальше не поеду. До ихних постов километра два, но патрули сюда точно заходят, сто пудов. Не хочу нарываться.

— Ладно, — кивнул Доза, — выгружаемся.

Дорога, по которой долговцы рисковали передвигаться на джипе, проходила по более или менее безопасным участкам, а пешком Дроздовцев двинул напрямик, н детектор аномалий запищал, стоило отойти от колеи на десяток шагов.

Вскоре у северного края экрана ПДА показались яркие точки. Доза тоже их заметил и удовлетворенно кивнул:

— Вот они, голуби, точно — засекли джип и выслали дозор. Идем навстречу.

Хромому было немного не по себе, как-никак он оказался в районе настоящих военных действии, а белый флаг здесь, в Зоне, не в ходу… Но во всем, что касалось дипломатии, он доверял Дроздовцеву, которому, похоже, не раз приходилось исполнять обязанности парламентера.

Когда точки, обозначающие свободовский патруль, сместились ближе к центру монитора, Доза остановился и заорал:

— Эй, «Свобода»! Принимай гостей!

— Давай сюда! — донеслось из зарослеЙ. — Ждем! Доза закинул автомат за плечо и уверенно пошел на голос.

Хромой шагал следом, свое оружие он тоже нес на ремне, но ствол торчал из-под правой руки, чтобы легко было перехватить в боевое положение. Дюжий широкоплечий свободовец встал из кустов.

— Ты, что ли, Доза? С чем пожаловал? И кто с тобой?

— Разговор есть, — объявил седой сталкер. — Вопрос важный, веди к командиру. А со мной Хромой, он здесь недавно…

Свободовец наморщил лоб:

— Хромой? Который детектор лжи у Коваля в сарае запустил? Так, что ли, и есть тот самый Хромой?

Рядом с ним появился второй сталкер, ухмыльнулся.

— Да, я это. — Хромой не знал, радоваться ли ему нежданной популярности. Привлекать лишнее внимание к своей персоне не хотелось, он как-никак в бегах. — Быстро здесь слухи расходятся.

— Слушай, Хромой, а давай к нам, в «Свободу»? У нас весело, порядки не строгие, приключений хватает, а юморных людей мы уважаем.

— Вообще-то я привык сам по себе…

— Да?.. Ну, как знаешь. Хотя ты не спеши отказываться, подумай. — Сталкер попался болтливый, разбитной. — А то поживи так, в гостях, многие с этого начинают. Если понравится, останешься. У нас же свобода, так чего б не пожить?.. Ладно, идем, поговорите с начальством. Сегодня как раз Запорожец у нас в лагере. Прибыл, чтобы в утренней заварушке самолично разобраться.

В кустах что-то громко затрещало, разговор прервался, все четверо взяли автоматы на изготовку. Совсем рядом утробно взвыла псевдоплоть, хруст веток возвестил, что мутант быстро приближается. Тварь выскочила на поляну, вращая лиловым глазищем, издала глухой рев… Четыре автоматные очереди слились в грохот, мутант взбрыкнул голенастыми паучьими конечностями, отлетел в сторону, под круглой тушей хрустнула молоденькая березка.

— Вот тебе и первое приключение, — ухмыльнулся свободовец.

— Ни дня без подвига! — подхватил втором. Хромому их нарочитая веселость не очень-то нравилась, но он промолчал.

— Погодите, глаз вырежу, — бросил Доза, направляясь к туше псевдоплоти, которая вяло подрагивала конечностями в луже крови. — Я быстро.

Справился сталкер в самом деле быстро — видно, опыт имел немалый. После встречи с мутантом шагали молча, даже свободовцы не балагурили, и через полчаса вышли к лагерю. Здесь позиции оказались оборудованы похуже, чем долговский блокпост. Бойцы «Свободы» не стали возводить настоящий оборонительный рубеж, ограничились поваленными деревьями да валунами. Импровизированный бруствер образовал неровный круг метров пятидесяти в диаметре. В него вписались проржавевший микроавтобус и опрокинутый набок «ГАЗ-62», Ворот в лагере не имелось, зато было шумно, смех и крики разносились по всей округе, Хромой подумал, что воплями свободовцы нарочно отпугивают мутантов,

Порядка и дисциплины не было и в помине, повсюду валялся сор — ржавые консервные банки, грязная пластиковая посуда и тому подобное барахло. Дозорных и гостей приветствовали веселыми криками, кто-то даже пальнул в воздух.

Под шумок Доза успел шепнуть Хромому, что Запорожец — один из заместителей Лукаша, то есть является в «Свободе» командиром высокого ранга, Если он прибыл в захудалый лагерь у границы зоны влияния группировки — значит, есть на то важная причина.

Запорожец оказался кряжистым мужчиной с квадратным подбородком и длинными вислыми усами — похоже, им он и был обязан прозвищем. Хмурый, суровый, он разительно отличался от легкомысленных подчиненных. Едва завидев парламентеров, свободовский командир вместо приветствия объявил:

— Если ты, Доза, опять пришел от «Долга», то можешь сразу убираться, После того что долговские уроды этим утром устроили, мы всякие переговоры с ними прекращаем.

— А что было утром? — встрял Хромой,

— Ты кто такой? А, Хромой… Да, слышал, Утром они наш лагерь атаковали, вот этот самый. Хорошо, отбиться удалось быстро, убитых нет. Однако мы этого не оставим, здесь наша территория, «Долгу» в этом секторе делать нечего, и если они еще не въехали, так мы им быстро объясним! На пальцах, ага.

— «Долг» на вас напал? — Доза оттянул капюшон и задумчиво почесал седую макушку. — А ты уверен, Запорожец?

Вместо ответа усатый посторонился и ткнул пальцем — посреди лагеря под иссеченной пулями стеной кунга лежали два тела в черных долговских комбезах. Парламентеры подошли поближе. Доза нагнулся и осмотрел мертвецов. Хромой заглянул через плечо спутника. Оба покойника были с головы до ног залиты кровью, натекшей из многочисленных огнестрельных ран, Трудно представить, что человек, настолько изрешеченный пулями, может вести бой, однако последние очереди явно выпустили почти в упор — получается, была не просто перестрелка, долговцев положили не сразу.

— Ну что, узнаешь? — хмуро бросил Запорожец. — Ты хоть и не в группировке, но с долговцами много времени проводишь… Эти тебе знакомы?

— Балуев… и Корченко.

— Те самые? — уточнил Хромой. — Пропавшие?

Пожилой сталкер кивнул.

— Запорожец, послушай… — Хромой сам не знал, с чего начать. — Тут такая заковыка получается… Ночью кто-то атаковал блокпост «Долга», наутро нашли там шесть трупов, трое пропали, вот эта пара да пацан тринадцати дет, Коля Рожнов. Еще внутри ограды остались двое ваших, тоже ночью убиты. Застрелены, понимаешь?

— Ничего не знаю о нападении, — быстро сказал Запорожец, однако видно было, что он обескуражен. — Сейчас расспрошу своих. Если кто самоуправством занялся, то разберемся, Свобода свободой, но… И кто из наших убит?

Этот вопрос был адресован Дож

— По именам не помню… Одного я точно узнал — из ваших. Бородатый такой, со шрамом над левой бровью… Как же его? Он еще слегка пришепетывал.

— Капустин, что ли? — предположил один из свободов цев, тот, что звал Хромого вступать в группировку.

— Во! Капустин, точно.

— Пропал неделю назад, — отрезал Запорожец. — Ушли на разведку. Капуста и Толик Шалый. Мы операцию планировали, отправили разведчиков, оба пропали. Но теперь, конечно, все операции отложим, пока с «Долгом» не рассчитаемся. Совсем обнаглели, организмы!

— Так что произошло утром? — снова спросил Хромой.

— Утром, часов в семь, что ли… — Запорожец поморщился, вспоминая.

— Чуть раньше. — подсказал боец.

— Ну или раньше. Двое, вот эти самые, встали в кустах и поперли на лагерь…

— Они с отключенными ПДА подошли, — пустился в объяснения сталкер с перевязанной рукой, — подкрались поближе и длинными очередями палить стали. Мы даже не сообразили, что их двое, думали — посерьезнее что-то… И ведь прут на нас и прут… Я в одного не меньше пяти пуль всадил, точно! А они идут на нас и палят, и палят. Патронов у каждого полный подсумок, и прут, как зомби. Еле завалили их.

— У вас потери есть?

Боец поднял перевязанную руку.

— И еще трое ранены, один серьезно. Да если бы мы сразу сообразили, что происходит… — Парень виновато покосился на Запорожца, тот хмурил брови. — Они ж без ПДА! А тут кругом аномалии… Как прошли? Зона ведает… Встали из кустов — и очередями!

— Темное дело, — подвел итог Хромой. — Запорожец, подумай сам, что-то здесь не вяжется… Да еще пацан пропал, сын Рожнова. Меня ж капитан и попросил — мол, узнай, не у «Свободы» ли парень. Так что я…

— Встречу Рожнова — морду набью, — пообещал Запорожец, — чтоб знал: «Свобода» с детьми не воюет. Но дело и впрямь какое-то гнилое выходит. Значит, Капуста с… с кем-то еще… напал на долговский пост и устроил там… Сколько человек «Долг» потерял?

— Шесть плюс пацан, плюс эти, Балуев с Корченко. Они на вас теперь очень злы. — Доза покачал головой. — Если бы не пацан пропавший, за которого отец переживает, так не мы бы к вам явились, а долговцы. На разборку, без всяких разговоров.

Запорожец потеребил усы и приказал:

— Мертвых раздеть, осмотреть… как бы не зомби, в самом деле… хотя не похожи, конечно. Ладно, сообщите Рожно-ву: мы тоже хотим правду узнать. Пацана у нас нет, но если найдется, сразу же дадим знать. День перемирия пусть дают, что ли… А вы, гости дорогие, чаю хотите? Или водки? На выбор, чего пожелаете, бо у нас свобода.

Тела обыскивали недолго, вскоре парламентеров пригласили ознакомиться с результатами. У мертвых долговцев не было ничего интересного — то есть вообще ничего, только оружие. Даже ПДА они при себе не имели — необычно для дисциплинированных, аккуратных бойцов. Хромой мельком взглянул на раздетых покойников — у обоих, помимо многочисленных огнестрельных ран, были длинные надрезы с левой стороны живота. Неглубокие, свежие.

— У вас же до рукопашной не дошло? — уточнил Хромой. — Кто же тогда долговцев так пописал?

Вместо ответа проводивший обыск сталкер протянул руку — на грязной ладони лежали два маленьких предмета неправильной формы. Под коркой черной запекшейся крови угадывались твердые грани.

— Мне тоже странным показалось, раны-то одинаковые. Вот такие штучки были под кожу вживлены. У одного и у другого. Что за ерунда? Сейчас их помою…

Сталкеру подали пластиковую бутыль, он осторожно потер находки под струен воды. Хромой не удивился, когда показались кристаллы синего цвета. Впрочем, кроме него, никто до сих пор не встречал артефактов-ретрансляторов.

— Ерунда какая-то… — растерянно повторил свобо-довец. — Но счетчик реагирует, есть небольшой фон. Артефакты ведь это, правильно? Хотя раньше не видел таких.

— Доза, — позвал Хромой, — напиши Рожнову, можешь?

— Что писать? — Пожилой сталкер перещелкнул ПДА в почтовый режим.

— Пусть разденут и обыщут мертвых свободовцев. У них должно быть по разрезу на торсе, и под кожу вживлены такие камешки. Вот как у этих, Балуева и Корченко. Кстати, и о парнях пропавших скажешь — мол, этих двоих можно не искать.

Дроздовцев стал быстро набирать послание.

— Еще напиши, что эти камни вроде ретрансляторов ментального воздействия, а свободовцы пропали неделю назад… Запорожец, где?

— В Рыжем лесу, — рассеянно ответил командир «Свободы», потом быстро добавил: — То есть это секрет!.. Был секрет… А ты уверен насчет ментального… этого?

Хромой напустил на себя важный вид и пожал плечами:

— Насколько в Зоне можно быть в чем-то уверенным… Ваших бойцов, Капустина с напарником, вел контролер. Иного объяснения мне в голову не приходит. Контролер под огонь не лез, держался позади, на большом расстоянии. Эти артефакты синенькие — они как усилители или ретрансляторы — позволяют мутанту издали контроль поддерживать. Контролер здесь не главный, потому что он вряд ли сумел бы операцию провести — разрезы, артефакты… Да и потом, потери «Долга»! Два сталкера блокпост разорить не сумели бы, им помогали. Шесть убитых, трое пленных. Вряд ли без поддержки обошлось, а? Балуева с Корченко контролер захватил… ну и натравил на этот лагерь. Только не спрашивай, почему.

— А почему? То есть почему не спрашивать? Хромой снова пожал плечами.

— Рожнов говорит, уже закопали, — сообщил Доза.

— Так пусть откопают! — рявкнул Запорожец. Потом более спокойно добавил: — Еще напиши, пусть не дергается, будем его мальца искать. Если этот… контролер или кто… если он на наш лагерь напал утром, а на «Долг» ночью, то сейчас он ближе к нашему лагерю, наверное. Будем искать.

Доза отстучал сообщение. Чуть погодя объявил:

— Едет сюда. Просит не стрелять.

В этот раз долговский джип подъехал ближе и остановился в полусотне метров от лагеря «Свободы». Хмурый Рожнов вылез, встал на виду, слегка разведя руки — показывал, что без оружия. Капитан, конечно, понимал, что на него сейчас направлены с десяток стволов, но держался спокойно.

Над бруствером встал Доза, помахал:

— Подъезжай ближе! «Свобода» покойников отдает! Рожнов сел рядом с водителем, джип медленно подполз к ограде, развернулся, остановился. Глушить двигатель водитель не стал. Капитан снова выбрался из машины, с заднего сиденья поднялся Камыш. Долговцы разглядывали сталкеров, которые держали их на мушке.

— Давай, давай, — поощрил Запорожец из-за укрытия. — Несите своих жмуров в джип. Мы, что ли, с ними таскаться будем? Хватит, утром они нам развлечение устроили!

Рожнов с Камышом, не произнося ни слова, вошли на территорию лагеря, взяли первого мертвеца, понесли к машине. Сервоприводы экзоскелета тихо шуршали и постукивали на ходу. Покойника осторожно загрузили в джип, вернулись за другим. Свободовцы слегка расслабились, но наблюдали за работой внимательно.

Когда с невеселым делом было покончено, капитан велел Камышу:

— Возвращайся с ними на блокпост. Примешь команду до моего возвращения.

Камышов оглядел настороженных свободовцев.

— А если…

— Я сказал: до возвращения! — Рожнов слегка повысил голос. — Выполняй!

— Есть!

Когда джип исчез за деревьями и шум мотора стал стихать, капитан подошел к Хромому и протянул руку. На ладони поблескивал синий артефакт,

— Ваших опознали, — бросил Рожнов Запорожцу через плечо Хромого. — Капустин и Шалый… Хромой, держи. У второго такой же был, его наши на Янтарь передадут — профессорам на экспертизу.

— Вот что, Рожнов… — Запорожец подошел ближе. — Раз такое дело, прочие вопросы мы отставим в сторону, будем твоего пацана искать. Но учти, за то, что на нас такое гнилое дело повесил, даже мысленно, лично мне еще ответишь. После.

— Ладно, — кивнул сталкер, щелкнув стальными позвонками экзокостюма. — А пока я с вами останусь. Соображения есть? Где искать контролера этого вашего или кто он там?

— Не нашего, а вашего, — с нажимом поправил усатый сталкер. — Мутанты в округе волнуются, я сейчас сверни разведданные… В общем, похоже, нам на северо-запад нужно двигать, там какая-то заваруха. Подробностей не знаю, потому что оттуда все сейчас стараются убраться. Джипа не могу предложить. Ты как, пешком идти сможешь или отвык?

Капитан дернул щекой.

— Остряк. Ты, гляди, от меня не слишком отставай, когда пойдем. И, парни, — тут голос Рожнова впервые дрогнул, — очень прошу: как догоним, стреляйте аккуратней как-то. Пацана не зацепите.

Хромой сам не сообразил, как это вышло, во в группу преследования включили и его с Дозой. Хмель от выпитого утром успел выветриться, сталкер чувствовал себя нормально, но мысль об опасной экспедиции энтузиазма не вызывала. Однако отказываться показалось неправильным…

Выступили из лагеря десять человек, старшим был Запорожец. По дороге усач объяснил, что у него собственный интерес разобраться, как вышло, что его подчиненные. Капуста и Шалый, попали в такой переплет. Насколько Хромой понял ситуацию, эти двое выполняли личный приказ Запорожца, когда ушли к Рыжему лесу. Видимо, усатый свободовец курировал операцию против окопавшихся там чужаков. и теперь представилась возможность получше узнать, с кем они имеют дело, — «Свобода» всерьез вознамерилась взять под контроль территорию к северо-западу, включающую и часть Рыжего леса.

Сперва сталкеры обменивались на ходу короткими репликами — мол, если группа противника с контролером отходит к Рыжему лесу, то быстро передвигаться чужаки не могут, контролер плохой ходок. Постепенно разговоры иссякли, отряд, растянувшись цепочкой, двигался молча.

Первым шел следопыт из «Свободы», Рожнов шагал третьим, бывшие парламентеры — за ним. В хвосте — снова сво-бодовцы. После полуторачасового перехода наткнулись на раздавленный, изуродованный труп слепой собаки, сделали короткий привал. Запорожец проверил почту на ПДА и объявил: если дозорные не ошибаются, отряд как раз догоняет большую группу пришлых мутантов, местные стаи разбегаются с их дороги, не пытаются отстаивать охотничьи угодья. Или пытаются, но не слишком бойко. Или же сразу подпадают под влияние контролера… В общем, толком никто ничего не знает, потому что мутанты проявляют активность, перемещаются большими стаями. Разведать поближе никому не охота, сталкеры убираются от греха подальше с пути зверей.

— Часам к пяти догоним, если скорость не сбавлять, — резюмировал Запорожец, теребя усы. — Так что, кому надо, советую облегчиться сейчас, потом будет некогда. Снайперы, ваша цель — контролер, это ясно?

— Дайте винтовку, — попросил Доза.

— Бублик, дай свою, — велел Запорожец.

Хромой решил, что Доза известен как меткий стрелок — свободовец беспрекословно расстался с СВД, отдал Дроздовцеву и оружие, и патроны. Через четверть часа Запорожец скомандовал подъем. Хромой устал, нога побаливала, но темп сталкеры выдерживали не слишком жесткий — берегли силы, — еще час вполне можно было продержаться. Так что он шагал на указанном месте в цепочке и помалкивал.

Аномалии попадались все чаще, их обходили стороной, мутанты не появлялись вовсе — тварей распугали те, за кем шел отряд. Сталкеры двигались по пересеченной местности, то через пустоши, то углублялись в редколесье. Деревья здесь росли искривленные, со сморщенной темной корой, листва была необычного оттенка. Счетчик слегка потрескивал — фон повышен, но слабо, в таких количествах радиация не представляет особой опасности. Зараженные участки чередовались с чистыми.

Потом подал голос Рожнов — он получил сообщение из лагеря. При прочесывании окрестностей блокпоста долговцы обнаружили захоронение мутантов. Два крупных кровососа и четыре чернобыльских пса. Расстреляны в упор, уложены в яму и прикрыты ветками. Но слепые собаки учуяли свежие трупы и добрались до них, расшвыряв завал. Так их и нашли долговцы. Потом отыскали и следы того, как трупы волокли к яме. Частично следы замаскированы, но вполне можно предположить, что тела притащили со стороны блокпоста. Похоже, долговцев отвлекли управляемые на расстоянии Капустин и Шалый, а после того как нападавшим удалось обрушить бетонные блоки, в лагерь хлынули мутанты.

Запорожец выслушал, ничего не ответил, бросил только:

— Ладно, идем дальше. Уже скоро…

Сталкеры снова вытянулись цепочкой, вдоль неровного строя прошел лязг — бойцы поправляли оружие, проверяли запасные магазины и выполняли привычные движения, которые сами собой совершаются перед боем… Хромой сунул ладонь в карман, чтобы пощупать запасной рожок «калаша» — пальцы встретили гладкую, будто стеклянную поверхность синего кристалла.

Неожиданно он почувствовал, как в груди закипает раздражение. Захотелось вскинуть автомат и размозжить затылок идущему впереди Рожнову — из-за него всё! Из-за него приходится бежать, напрягая больную ногу, обливаться потом в этом чертовом редколесье… Ну вот сейчас… сейчас… Сво-бодовцы ничего не скажут, офицер «Долга» им не друг! А вот Доза… Его тоже нужно убрать. Сперва очередь в затылок Рожнову, потом с разворота… В ушах тонко зазвенело.

Хромой торопливо разжал пальцы и выпустил ретранслятор — наваждение тут же сгинуло.

— Стойте! — крикнул он. Цепочка притормозила. — Контролер близко, пытался на меня воздействовать.

— Я не чувствую, — сказал сталкер, который возглавлял отряд — Вообще ничего не было.

— У меня артефакт-ретранслятор в кармане, — пояснил Хромой. — Эта скотина слишком далеко, чтобы атаковать в полную силу, не дотягивается. Но как только я взялся за артефакт…

— Убери цацку, на хрен, в контейнер! — рявкнул Запорожец. — И гляди, аккуратно с этим!.. Всё, парни, будет драка. Загнали мы его. Контролер быстро бегать не умеет, спекся, падла, устал. Теперь остановился и будет нас поджидать…

— Или чего-нибудь придумает, — возразил Рожнов. — Контролер не один, с ним люди или зомби. Моих бойцов на блокпосту расстреляли, мутанты только помогали стрелкам.

Издалека донеслись хруст и грохот, сквозь шум прорезался визг… Через лес ломилось кабанье стадо. Хромой торопливо упрятал опасный артефакт в контейнер, а когда снова закинул тощий рюкзак за спину, обнаружил, что Запорожец направил на него ствол. Свободовец страховался на случай, если Хромого во время перегрузки захватит контролер.

— Я в порядке. — Хромой показал пустые ладони. — Теперь артефакт на меня не действует.

Топот и хруст веток нарастали.

— К бою! — скомандовал Запорожец.

Сталкеры рассредоточились, отыскивая удобные позиции. Доза с СВД полез на раскидистое дерево. Хромой укрылся позади корявого ствола. Боец «Свободы» за соседним деревом взмахнул рукой, другой — чуть дальше — повторил жест. Хромой с запозданием сообразил, что они делают, и нырнул за ствол, в укрытие. Гранаты, брошенные свободовцами, легли точно под ногн набегающему стаду, громыхнули взрывы, раненые кабаны вновь завизжали. Высунувшись из-за ствола. Хромой вскинул «калаш». В стороне бились две чудовищные туши, из ран хлестала кровь, под ударами копыт взлетали обломки веток. Ни одного мутанта гранаты не прикончили, но свалили двоих, а остальных люди поливали свинцом из десятка стволов. Стадо неслось плотной массой, пули легко входили в крупные туши, на близкой дистанции никто не мазал… Но огромные кабаны, шатаясь и истекая кровью, рвались к стрелкам, визжали, вращали налитыми кровью глазками, земля дрожала от топота.

Хромой опустошил магазин и нырнул за ствол. Матерый кабан врезался в дерево с таким грохотом, что по лесу пошло эхо. Доза, дико ругаясь, ухватился за ветви, чтоб не свалиться. Он на время отставил снайперскую винтовку, чтобы бить в упор из автомата, но от сотрясения выронил оружие. «Калаш» свалился под ноги Хромому, а из-за дерева показалась окровавленная морда. Шатаясь, изрешеченный пулями и оглушенный ударом о дерево зверь брел вокруг ствола.

Подхватив автомат Дозы. Хромой вдавил спусковой крючок. АКМ задергался в руках, морда зверя превратилась в кашу, кабан осел, заваливаясь на бок.

— Автомат! Автомат! — надрывался над головой Дроздов-цев. — Автомат сюда дай!

Из-за деревьев доносились хриплый, кашляющий лай псевдопсов и завывания слепых собак. Хромой расстрелял в упор оставшиеся патроны, перезарядил оружие. Доза, не дождавшись, когда ему вернут «Калашников», открыл огонь из СВД.

Псы — черные, серые, рыжие — метались среди деревьев, завывали, щелкали клыками, хрипели, получая пули с близкого расстояния. Слепых собак автоматные очереди отбрасывали от стрелков, плотно сбитые псевдопсы прыгали навстречу выстрелам, их разворачивало в воздухе, если сталкеру удавалось взять опасную мишень влет. Хромой стрелял, орал, ругался… Потом огромный псевдопес, истерзанный пулями, обезумевший от боли и запаха крови, вцепился в ствол, стиснул клыками — очередь разнесла ему башку в багровые клочья, но потные руки свело судорогой, Хромой выронил автомат, рванул из кобуры «вальтер»… И вдруг стало тише. Псы, подвывая, разбегались, истерзанные кусты раскачивались и дрожали, роняя последние клочья листвы.

— Я взял его! Взял! — завопил над головой Дроздов-цев. — Прикончил контролера! Завалил! Взял!

Хромой только и успел подумать, что псами управлял контролер, а с его смертью они… они… Лес впереди, над грудой рыжих, густо заляпанных кровью тел будто пошел волнами, очертания ветвей расплылись, что-то быстро сместилось, рядом заорал сталкер — тот, что первым швырнул гранату, — и тут же исчез, осел изломанной куклой, вместо него из задрожавшего воздуха вылупилась широкая коричневая фигура кровососа. Загрохотали выстрелы, мутант вздыбился над жертвой, направленные справа и слева очереди разорвали грудь, прошили тощее брюхо. Кровосос завалился, упал навзничь — и когда его бурая спина соприкоснулась с залитой кровью лесной подстилкой, земля под ногами содрогнулась. Потом — еще и еще… Лес прыгал вверх-вниз, люди валились на землю, Дроздовцев зарычал, вцепившись в ствол, прижимаясь к шершавой черной коре. Из чащи надвигалось что-то огромное, земля дрожала, вибрировала и пела, словно гигантский бубен.

Хромой, не удержав равновесия, повалился на четвереньки, руки шарили среди мокрого, теплого… ткнулись в мохнатый бок обезглавленного псевдопса… Сталкер не мог отвести взгляд от изломанных кустов, позади которых мелькала мощная туша.

Псевдогигант был настроен решительно — шествовал медленно, формируя мощные ударные волны, будто кратковременные землетрясения. Справа и слева заработали автоматы, глухо бухнул подствольник, через пару секунд рванула граната. Грохот близкого разрыва ударил по ушам, на миг Хромой решил, что свободовцу удалось остановить псевдогиганта, но почва вновь затряслась. Розовато-коричневая туша раздвинула кусты…

Хромой наконец нащупал приклад «калаша», потянул оружие к себе, поднял, попытался вслепую вставить магазин. Руки дрожали, ладони покрылись потом, земля под ногами сотрясалась, и магазин никак не желал становиться на место… А здоровенный мутант пер прямо на сталкера, будто видел человека позади ствола. Доза орал и ругался, его СВД смолкла, лотом Хромой расслышал сквозь грохот автоматов хлопки пистолетных выстрелов над головой.

Почва дрогнула особенно сильно, магазин наконец-то лязгнул, входя в пазы. Хромой рванул затвор, высунулся из укрытия — и в двух метрах перед собой увидел уродливую башку мутанта. Щека была разорвана, красные брызги покрывали рыло псевдогиганта, глазки глядели тупо и злобно, ранения не умерили его свирепого пыла. Хромой, вскинув оружие, послал очередь в голову чудища. Псевдогигант задрожал, передние конечности, казавшиеся несуразно маленькими на громадном торсе, взмахнули, словно мутант хотел поймать жалящие его пули в полете…

Сталкер выпустил больше половины магазина, потом автомат с коротким лязганьем дернулся в руках — осечка. Хромой замер, а мутант хрюкнул и осел на трупы псевдопсов. Неожиданно из ран густо хлынула кровь. Красные струи ударили так мощно, будто из тела чудища вмиг проросли тонкие щупальца. Булькающая жижа залила землю вокруг туши… Должно быть, псевдогигант попытался пустить в ход тот таинственный орган, при помощи которого создавал направленные параллельно поверхности почвы гравитационные волны, но изорванные пулями артерии не выдержали напряжения.

— Готов, — подал сверху голос Дроздовцев. — Хромой, ты автомат-то верни мне.

Хромой, не глядя, поднял оружие над головой. Он не спускал глаз с псевдогиганта — тот то ли умер, то ли впал в оцепенение, глазные яблоки замерли, грудь не поднималась. Тварь не двигалась и вроде не дышала.

Стрельба смолкла. Из укрытий показались сталкеры.

— А Запорожец — того… — протянул кто-то из свобо-довцев. — Готов. Когда кровососы справа поперли… Мужики, патронами никто не поделится? Ох, и пальба вышла…

— Ага, веселуха, — согласился другой. — Ты Запорожцу в подсумок загляни, ему теперь патроны не понадобятся…

В строю остались шесть человек, среди них Рожнов и парламентеры. Сталкеры собрались под деревом, на котором устроился Дроздовцев. Снайпер водил стволом из стороны в сторону, прильнув глазом к прицелу — высматривал противника. Хромой машинально взглянул на ПДА — прибор не фиксировал присутствия чужих сталкеров, только плотную группу сигналов у центра экрана.

Он подошел осмотреть псевдогиганта — довольно крупный экземпляр. Говорят, бывают и больше, но Хромому прежде не попадались и такие.

— Вот кто стену блокпоста развалил, — заметил он. — Слышишь, Доза?

— Угу… Пробил брешь, а потом и эти навалились, каждой твари по паре, мать их…

— Да, хорошо, что они всем скопом на нас не поперли. Если бы и кабаны, и псы, и кровососы сразу, хрен бы мы отбились.

— Дурак, — буркнул Рожнов. — Они не могли сразу, такую толпу один контролер не удержит, передерутся между собой. Еще удивительно, что он столько мутантов вместе собрал, не позволял разбегаться… Ну что, передохнули? Оружие собрать, проверить. На сборы десять минут!

Свободовцы, лишившись командира, не растерялись, но так, запросто, принять руководство офицера из «Долга» — нет, это было им не по душе.

— Ты не больно командуй, — набычился сталкер постарше. — Нам тела прибрать надо, не бросать же их так. И вообще, меньше сквози. Ты не наш.

Тем не менее парни разбрелись, чтобы собрать оружие и боеприпасы. Раненых наскоро бинтовали. На ногах все стояли уверенно, тяжелых ранений не было ни у одного — если кого мутанты свалили с ног, те уже больше не поднялись, схватку пережили только сталкеры, не получившие серьезных повреждений.

— Не спорь лучше. — бросил сверху Доза. — Рожнов правильный командир, а мертвым пока что ничего не грозит, эта свора всю местную живность километров на десять распугала.

— Не распугала, — поправил долговец. — этот контролер часть местных мутантов увлек. Силен, курва… Слишком силен.

— Вижу цель! — вдруг объявил сверху Дроздовцев. Прильнув к прицелу, он уже не водил стволом, упер в точку. — Почти строго северо-запад… Парни, у кого ПДА мощней, что фиксируете? Вроде стоит кто-то, но не могу разобрать.

Никто не ответил, сигналов на мониторах не было.

— Рассыпаться цепью, — вновь подал голос Рожнов. — Гранатомет в центр, Доза — десять шагов позади, не отвлекайся, твоя цель — контролер… Направление северо-запад. Внимание на датчики аномалий, и слушать, нет ли контролера. У кого в ушах запищит — подать голос. Марш!

Хромой оказался левофланговым. Шесть сталкеров, развернувшись цепью, медленно двигались туда, где Дроздовцев разглядел движение в кустах. Пожилой сталкер со снайперской винтовкой шел позади всех. Теперь, когда со зверьем удалось справиться, контролер мог оказаться опасен на большом расстоянии, у него высвободились силы. Всем хотелось надеяться, что Доза в самом деле подстрелил мутанта, но расслабляться было нельзя, и сталкеры держались настороже.

Продвигались по редколесью среди вытоптанных кустов, сохраняя небольшую дистанцию между группами, высматривали следы — мутанты успели натоптать, когда прошли стадами. Контролер вынужден был держать отряды звериного войска на расстоянии, чтобы не передрались между собой. Рожнов еще раз повторил, что контролер очень силен, такой толпой на марше трудно управлять. Хромой подумал: удивительно, как легко снайперу удалось взять матерого мутанта, однако вслух ничего не сказал, побоялся выставить себя дураком. Может, контролеру нужно видеть поле боя, чтобы успешно руководить? Вот он и подставился… Хотя все же странно.

Иногда попадались аномалии, но не слишком часто, их легко удавалось обходить. Довольно чистый район, решил Хромой. Контролер нарочно выбрал для своего стада безопасный маршрут? Какой рассудительный мутант! Тут он заметил в грязи, посреди растоптанной кабанами лужи, довольно четкий оттиск ботинка между отпечатками копыт. Точно, здесь кто-то шел совсем недавно. Хромой еще раз взглянул в ПДА — чисто, никого…

— Так, внимание! — объявил сзади Доза. — Еще метров пятьдесят, что ли… Где-то здесь дохлый контролер должен валяться.

Сталкеры, хотя и прежде не спешили, убавили темп. Наконец парень, шагавший в центре, — тот, у которого автомат был с подствольником, — объявил:

— Вижу. Вроде темнеет что-то за кустами… может, и контролер.

— Я погляжу, — решил Рожнов. — Доза, ты за старшего, если что.

Свободовцы уже приняли командование капитана, хотя и видно было, что офицеру «Долга» они подчиняются без энтузиазма. Но в боевой обстановке не до междоусобиц.

Капитан направился к темной фигуре, распростертой на поляне. Остальные, держась позади, внимательно следили за его перемещениями. Вот капитан встал нал телом, огляделся и наконец подал голос

— Дохлый контролер. И больше ничего. Сталкеры столпились на поляне над трупом — мутант был совсем небольшой, тощий. Возраст его Хромому определить было не под силу, эта тварь могла с равной вероятностью оказаться и молодой особью, и просто коротышкой. Бледная шкура, собравшаяся складками в паху и на боках, тонкие руки и ноги… И вот такой задохлик командовал стадами опасных хищников? Хромой еще раз взглянул на мутанта — свод черепа высокий, посередине, в ложбинке между выделяющимися буграми лобных долей, аккуратная дырка, оставленная пулей из СВД…

Зашуршали кусты, сталкеры дружно вскинули стволы. — Отставить? — рявкнул Рожнов. И шагнул навстречу тщедушной фигуре, выступившей из-за сосны. — Коля… Коленька, что с тобой?

Худой невысокий подросток подошел к здоровенному дол-говцу. Парень как парень, в грязном, слишком большом для него комбезе, складки неуклюже висят, топорщатся на поясе. Хромому было не видать из-за спины Рожнова, как выглядит лицо мальчишки. Капитан выронил автомат, склонился над сыном, обнимая широкими ладонями.

— Коля, живой… — бормотал капитан, ощупывая плечи подростка, — Живой, целый… Коля, ты ранен? Что они с тобой делали, Коля? Эй, ответь!

И тогда пацан поднял руку с пистолетом. Молча прижал ствол к боку отца и…

Выстрелы, сделанные в упор, прозвучали совсем тихо.

Сталкеры дружно вскинули оружие, старший Рожнов качнулся в сторону. Едва с линии огня исчезла его широкая спина, показался подросток — растерянное выражение на перепачканном лице, вздернутые светлые брови… Хромой кинулся вперед, загораживая его, на ходу успел выдохнуть:

— Контролер! Второй контролер…

Рожнов осел на землю, продолжая обнимать мальчишку, Коля вскинул руку с пистолетом, Хромой взмахнул «калашом» на бегу… Все происходило неспешно, движения растянулись, как в замедленном кино. Ствол пистолета плавно полз навстречу, Хромой неожиданно для себя узнал оружие — бельгийский браунинг… Худой грязный палец шевельнулся, вдавливая спусковой крючок… Приклад «калаша» ударил снизу, грохнул выстрел, Хромой зажмурился, продолжая бежать по инерции к Коле Рожнову… чуть не сбил его с ног, вывернул тощее запястье, правой рукой вскинул автомат, загрохотала очередь, по лесу пошло эхо. Хромой повел стволом по кругу, поливая мертвый лес свинцом. Контролеру огонь вслепую повредить не мог, тем более что отдача сразу же швырнула ствол вверх, но, вероятно, стрельба напугала или отвлекла мутанта. Он выпустил сознание Коли.

В выражении лица мальчика что-то изменилось, взгляд сделался осмысленным. Должно быть, он почувствовал боль в вывернутой руке, потом словно заново увидел отца — капитан все еще продолжал опускаться на землю. Вот колени коснулись палой хвои, стальные накладки вдавились в мягкую лесную подстилку…

— Коля… — Капитан завалился на бок. Мальчик выронил браунинг, бросился к отцу:

— Папка! Папка!

Хромой выпустил тощую руку и перехватил АКМ. Тут же лес огласился грохотом — сталкеры палили в разные стороны, приближаясь к лежащему Рожнову.

Окружив группу в центре поляны, все остановились, слепо водя стволами.

— Вот он! — крикнул молодой свободовец. Из-за деревьев показалась неуклюжая сутулая фигура. Этот контролер был крупнее, массивнее и одет в потрепанный темный плащ Жидкие волосы на макушке стягивала грязная тряпка. Мутант шел, с трудом переставляя ноги, навстречу направленным на него стволам. Шел на сталкеров, глядя в упор громадными водянистыми глазами, складки светлой кожи на лбу шевелились… Он не пытался применить пси-воздействие, но сам вид опаснейшего мутанта, который приближался так спокойно и размеренно, действовал завораживающе. Кто-то охнул, протяжно застонал Рожнов, всхлипнул Коля…

— А-а-а! Гадина! — Доза, который был к монстру ближе всех, выстрелил. Еще раз и еще.

На груди контролера рванулась разодранная пулей ткань плаша. брызнули ошметки, мутант покачнулся и сделал следующий шаг. Доза всадил ему в грудь пять пуль из СВД — одну за другой. Контролер качался и продолжал шагать. Дроз-довцев попятился. Мутант, подойдя почти вплотную, упал — рухнул на тело маленького контролера. Взметнулись изорванные полы плаща, накрыли обоих. Тощие руки обхватили меньшего мутанта, контролер вздрогнул и затих.

Молодой свободовец подошел ближе, ткнул ногой неподвижные тела. Потом аккуратно прицелился и одиночным выстрелом разнес затылок контролера.

Снова застонал Рожнов — он приходил в себя. Николай присел над отцом: — Пап, ты чего? Что здесь?..

— Ничего, сынок, все хорошо… Все будет хорошо. — Рожнов поднял руку и погладил взъерошенные волосы сына Ладонь не дрожала. — Теперь все хорошо будет.

Потом все сразу засуетились, Доза кинулся расстегиват экзокостюм капитана, старший свободовец связался с базой… Раны Рожнова оказались не очень опасными — пули прошл вскользь. Подросток, направляемый контролером, выстрели неудачно. Или, вернее, наоборот — очень удачно. С какой стороны глядеть…

Пока Доза перевязывал рану и вкалывал медикаменты, капитан вызвал по сети Камышова, сообщил свои координаты, тот обещал подъехать на джипе, увезти.

Свободовцы, убедившись, что опасности больше нет, отправились отдать последний долг Запорожцу и другим погибшим товарищам. Старший напоследок сказал Рожнову:

— Ну что, морда долговская? Вроде не должно быть у нас взаимных претензий?

Капитан качнул головой, протянул руку. Сталкеры обменялись рукопожатиями, пожелали доброй Зоны и еще — больше не попадаться друг другу на пути. Потому как мало ли что…

Пока ожидали долговский джип, Доза обошел соседние полянки, осмотрел следы. Вернувшись, объявил:

— Были люди здесь. Отпечатки ясные — значит, тяжелое снаряжение на этих организмах. Оставили контролеров и ушли. Контролеры от марш-броска совсем выдохлись, сил осталось только на последнюю атаку, ну, чтоб стаю на нас направить… Люди ушли, а мутанты… ну, прикрывали отход.

Рожнов сидел, прислонившись к стволу сосны, Николай пристроился рядом, отец и сын держались за руки. Капитан покачал головой:

— Я думаю, старый контролер вполне мог уйти, но решил остаться… с сыном. — Он кивком укачал на тела; валяющиеся в обнимку посередине поляны. — Мог уйти, но решил остаться.

— Да, наверно, так, — согласился Дроздовцев. — Интересно, кто это с ними был? Люди, я имею в виду. «Монолит»?

— Больше некому.

— И зачем это им нужно было? Чтоб «Долг» со «Свободой» стравить, это понятно. Но конечная цель какая?

Хромой имел собственную теорию на этот счет. Он запомнил слова Запорожца: «Свобода» планировала рейд в Рыжий лес. Выходит, тот, кто обосновался там, хотел сделать так, чтобы группировке стало не до Рыжего леса. Решил занять «Свободе» междоусобицей с «Долгом», благо тем и другим нужно немного, чтобы сцепиться. Почти сработало, только с похищением ребенка они что-то перемудрили.

— Ты хоть что-нибудь помнишь? — спросил капитан сына.

— Теперь… вроде бы… — Мальчик сморщился, вспоминая. Он был худой, совсем заморыш, ничуть не похож на здоровяка капитана. — Там были люди, один в черном комбинезоне, вроде твоего. Другой в белом и зеленом. Но зеленый такой бледный, болотный, не как у военных…

«Монолит», — подсказал Доза. — Они недавно начали черными пользоваться, а раньше все в таких, болотных, холили. Это монолитовцы были с мутантами.

— Тот, что в черном, хотел меня застрелить, — продолжил Холя. Мальчик говорил удивительно ровным, спокойным голосом, будто пересказывал прочитанную книгу. — Говорил, незачем меня тащить. Он был недоволен. Контролер… Помню, ом кричал на контролера… Я не знаю, о чем они спорили, контролер ничего не говорил, голова болела, потом я опять казался я Харькове, на детской площадке,

В Харькове?

— Ну да, у нас там… Теперь я понимаю, что это было, как его… пси-воздействие. Сперва я был на площадке, лотом в лесу… Да, мы были на детской площадке, ну, помнишь? Возле маминого дома, во дворе. Мы были там, играли, я и он. И я опять был маленьким. И он тоже.

— Он?

Такой странный мальчик, он не умел играть, все спрашивал меня, как нужно играть, как то и это… И спрашивал тоже странно. Он как будто молчал. Он молчал и спрашивал. И все было странное, во дворе никого, только мы, и мы играли, а он все время спрашивал, как нужно играть…

Коля говорил все тише и тише, голос мальчика угасал… Рожнов положил тяжелую ладонь на плечо сына, тот вздрогнул и умолк. Обычно в такой ситуации все бы заговорили наперебой, каждому захотелось бы показать, какой он проницательный и догадливый: объяснить, что странный мальчик — сын контролера, маленький мутант, вот этот самый, который дохлый здесь валяется… и что его палаша не дал монолитовцу застрелить Колю, потому что хотел сыну товариша по играм, что… что… что… Но все молчали. И когда на ПДА возникла большая яркая точка, молчали. И когда вдалеке загудел мотор джипа, все молчали тоже.