"Ант Скаландис. Непорочное зачатие Касьяна Пролеткина (Авт.сб. "Ненормальная планета")" - читать интересную книгу автора

Хортеситы. Неожиданно меж двух ручьев открылся черный провал. Две
оказавшиеся рядом гориллы сорвались в него, а остальные, визжа от ужаса,
бросились врассыпную. Провал был черным, как пустота Вселенной, и, если бы
не упавшие в него писсяусы-гориллы, Касьян мог бы принять образовавшуюся
дыру просто за пятно мрака, настолько плоским казался этот вход в ничто.
Черный провал втянул в себя все следы жуткого пиршества и медленно
закрылся. А писсяусов уже и след простыл, и безмятежно-розовое гладкое
тело планеты вновь простиралось до самого горизонта в томительном
однообразии, словно ничего и не происходило.
Пролеткин призадумался. Хортесита задала ему задачку не из легких. На
машинный мозг надеяться не приходилось: слишком мало информации, слишком
она беспорядочна. Кумекать надо было собственным серым веществом. Касьян
вновь сделал себе кофе, сотворил блюдо кукурузных хлопьев и принялся
кумекать.
"Мигель слов на ветер не бросал, - думал Касьян, - и если есть запись о
противоядии, значит противоядие было. Меж тем Мигель искусан насмерть
писсяусами-гориллами. Значит... Значит, все очень просто: Мигель случайно
оказался рядом во время мрачного пиршества писсяусов и либо брызги
планетных выделений попали на его скафандр, либо майор Хортес подвернулся
под горячую лапу волосатого аборигена. Ну а потом - черный провал, и, надо
думать, это ни что иное, как выход в надпространство. Ну а потом... Касьян
не знал, что было потом. И значит...
Весь вечер просидел Касьян перед иллюминатором, играя в шашки со своим
дрессированным мышонком Васей, слушая музыку и поедая на пару с Васей
продукты из корабельных запасов. Но Хортесита оставалась спокойной,
никаких происшествий, и только редкие комарики стукались порой в толстый
сапфировый иллюминатор. Касьян любил отделывать свои апартаменты под
старину, и все иллюминаторы супербота были выполнены из лейко-сапфира, а
не из модного ныне фотолита.
Ночью Пролеткин прозондировал пространство над "Кабану" и обнаружил,
что пути наверх нет. Капитан Пролеткин был в ловушке. Ждать, пока вновь
откроется безопасный туннель на орбиту - дело неблагодарное, а рваться
напролом через хронобурю - себе дороже. При хортеситской интенсивности
гравитационных вихрей ни один компьютер не мог бы гарантировать
корректировку курса, а выскакивать наугад в произвольную точку на оси
времени Касьян считал ниже своего достоинства. Зондирование пространства
лишний раз убедило его в правильности собственной идеи, и спать он лег со
спокойной душой.
Наутро Касьян вновь подсел к окну в полной готовности к выходу наружу.
Мысль об исследовании ближайших окрестностей он оставил сразу после укуса
маленького писсяуса (эксперименты над собственным организмом не входили в
планы знаменитого контактеро), и потому предполагавшийся выход на
поверхность должен был стать последним.
Касьяну повезло. Не прошло и часа, как полетели с багровых небес
Хортеситы тучи маленьких злобных зверьков и давешний спектакль развернулся
во всей своей красе. Касьян проверил все системы жизнеобеспечения
скафандра, подхватил рюкзачок с провизией и приборами, бросил туда три
борт-журнала: свой, Мигеля и один пустой, посадил в карманы мышонка Васю,
тихо сказал: "Прости-прощай, "Кабану", и вышел под открытое небо.
Очередная расправа происходила на этот раз еще ближе к кораблю, и яркие