"Ант Скаландис. Москва в третьем тысячелетии (Авт.сб. "Ненормальная планета")" - читать интересную книгу автора

разукрашенных, со шпилями и резными флюгерами. Строительство башен
продолжалось более полувека, и пространства, освобожденного от мегаполиса
им, конечно, не хватило, пришлось кое-где расчищать и внутренние дворики,
тем более, что Минохрап потребовал сохранить значительный фрагмент
мегаполиса как память сразу о трех архитектурных эпохах. В общем
Островоздвиженский с Минохрапом тоже не ладил.
На смену ему пришел Никодим Плосковоздвиженский. Этот возненавидел
башни лютой ненавистью и посносил не только их, но сходные с ними высотные
здания XX века. К концу XXII столетия уцелела только одна, самая красивая
островоздвиженская башня, взятая под охрану небезызвестным министерством,
да древнее здание Московского университета - благодаря тому, что
находилось вдалеке от центра. Плосковоздвиженский, стремясь менее всего
походить на своего предшественника, застроил Москву огромными по площади,
но исключительно низкими, не выше четырех метров, домами.
Корр. Простите, а как же в этих плоских зданиях могло разместиться все
население многоэтажной башенной Москвы?
А.И. Видите ли, это было как раз то время, когда население нашего
города, как и всех, впрочем, городов, резко сокращалось за счет массовых
миграций в лесопарковую зону.
А знаете ли вы, что самым оригинальным архитектором всех времен прослыл
Иван Громилов. Вступая в директорскую должность, он объявил, шокируя
московскую общественность, что будет только строить, ничего не снося.
Проект Громилова оказался проектом Москвы подземной, и весь город на
поверхности не представлял для него интереса. Однако Иван Громилов не
стал, как вы, быть может, подумали, лучшим другом министра охраны
памятников Вадима Ословского, так как под землей проводились взрывные
работы, от которых страдали исключительно старые дома, а приземистые
плосковоздвиженские постройки оставались целехоньки. Например, много было
шуму из-за рассыпавшегося на кирпичи здания страхового общества "Россия"
на Сретенском бульваре. Любопытно, что подземный город Громилова дошел до
нас в почти не измененном виде. Никому он оказался не нужен.
А следующим директором Обсовструпа стал Варахасий Переломов, получивший
в народе ласковое прозвище Шарик. Он был маленький, толстенький, лысый и
не ходил, а словно катался по полу. И дома он строил под стать себе. Это
была эпоха восхищения дальним космосом, эпоха освоения планет и первых
контактов с внеземными цивилизациями, и проект Переломова назывался
"Космическая феерия". Все здания в Москве были сделаны в форме шаров и
символизировали собою великое множество обитаемых планет. Кроме того,
Переломов был автором концепции глубокого обновления, то есть взамен
снесенного, скажем, театра, никогда не возводился новый театр, а
непременно больница, столовая или что-то еще более далекое от искусства.
Например, был сломан Елоховский собор, а на его месте вырос крупнейший в
мире общественный туалет, разумеется, в виде шара.
Корр. Но как же Минохрап допустил такое?!
А.И. Не будьте наивны, методов борьбы с охраной памятников всегда было
много. В частности, Переломов применял метод "заповедных зон": специально
выбранный район Москвы публично объявлялся заповедной, то есть
неприкосновенной зоной, чем усыплялась бдительность минохрапа, а затем дом
или несколько домов внезапно исчезали из зоны (изобретенные как раз тогда
дезинтеграторы позволяли очень быстро превращать любое здание в легко