"Hаум Синдаловский. Мифология Петербурга (Очерки) " - читать интересную книгу автора

удивительной настойчивостью и последовательностью проходящую через весь
фольклор о Пушкине: поэт был убит преднамеренно, убийство готовилось заранее
и виновен в этом высший свет.
Согласно одной легенде, поэту подсунули незаряженный пистолет.
Обманули. Согласно другой, на Дантесе была под мундиром кольчуга, согласно
третьей - жандармы, которые знали о дуэли и должны были предотвратить ее,
поехали в другую сторону. И так далее, и тому подобное.
На Невском проспекте чуть ли не каждое здание хранит таинственные
предания или легенды. Так, огромный дом, построенный зодчим M. М.
Перетятковичем в 1912 году для купца 1-й гильдии, известного банкира М. И.
Вавельберга и ныне занятый кассами Аэрофлота, может напомнить о том, что,
принимая дом от строителей, банкир сделал только одно замечание. Увидев
надписи на дверях "Толкать от себя", он заявил: "Это не мой принцип.
Переделайте на "Тянуть к себе"".
Известна интригующая легенда о золотой люстре Елисеевского магазина,
якобы оставленной бежавшим после революции за границу хозяином.
А литературное кафе, что на углу Мойки и Невского проспекта, давно
оберегает тайну смерти Петра Ильича Чайковского.
Чудовищный вал торжествующего злодейства прокатился по Петербургу в
1917 году. Фольклор мгновенно на это откликнулся. Родилась легенда о некоем
знатном американце, который, перед тем как уехать из революционного
Петрограда, вопрошал: "На что вам, большевикам, такой прекрасный город? Что
вы с ним будете делать?"
С этого времени ленинградская легенда окончательно теряет атрибуты
присущего ей позитива. На светлом фоне ликующего оптимизма школьных
учебников и институтских курсов государственной истории звучат темы
разрушения и террора, опасности и тревоги за судьбу города. Появляются
легенды о предложениях Америки купить то Исаакиевский собор в обмен на хлеб
для голодающего Поволжья, то - решетку Летнего сада в уплату долга за сто
паровозов для развития социалистической индустрии. Исчезает в печах одного
из металлургических заводов Памятник Славы в честь побед отечественного
оружия в русско-турецкой войне 1877-1878 годов, возведенный архитектором
Гриммом перед Троицким собором в ротах Измайловского полка. Тут же появилась
легенда. Исчезновение памятника, рассказывает она, связано с государственным
визитом Ворошилова в дружественную Турцию, которая будто бы сочла
оскорбительным для себя существование в далеком Ленинграде постоянного
напоминания о своем еще сравнительно недавнем поражении.
Судьба Памятника Славы была решена. Да и сам Измайловский всей гвардии
собор, построенный великим зодчим Василием Петровичем Стасовым, как об этом
рассказывает другая легенда, должен был быть перестроен в крематорий. Не
хватило времени. Разразилась война. Было не до того.
Начались бомбежки и артобстрелы. Горели продовольственные склады.
Замкнулось кольцо блокады. Усиливался голод. Все рушилось. Кроме стойкости
ленинградцев, кроме их веры в конечную победу. Сейчас многие спорят о том,
что защищали голодные и изможденные холодом ленинградцы. Советскую власть?
Естественное право на жизнь? Город? Спорить бесполезно. Скорее и то, и
другое, и третье.
Попробуем хотя бы мельком взглянуть на фольклор той поры. Вот только
некоторые темы, которых он коснулся. В подвальных этажах печально
знаменитого "Большого дома" на Литейном, несмотря на полное отсутствие