"Масахико Симада. Царь Армадилл (пер.Г.Чхартишвили) " - читать интересную книгу автора

секс-то интересовал постольку-поскольку. Я не особенно надрывался по этой
части: во-первых, мечтал встретить красавицу-китаянку родом откуда-нибудь из
Шанхая, ну и потом была у меня постоянная подружка - японка, Миюки. А
временами я подумывал, что неплохо бы попробовать этого самого с парнем.
Прошло года два. Саэки уже заметно самоусовершенствовался и боле не
напоминал ободранного бродячего самурая, скорее был похож на американского
боксера в среднем весе. Кругов под глазами я у него больше не видел. Но
образовавшийся избыток сил требовал выхода, и мой приятель повадился шляться
по кабакам, оброс массой отвратных дружков. Среди них были торговцы
наркотиками, профессиональные шулера, и деньги, предназначенные для уплаты
за учебу, все чаще стали уплывать в их карманы.
Мой родитель, который, пусть чисто номинально, считался опекуном Саэки,
несколько раз пытался читать ему мораль. Саэки с тоскливым видом выслушивал
поучения, врал, что прямо с завтрашнего дня начнет новую жизнь, а назавтра
отправлялся в казино и изо всех сил старался выиграть. Такой уж это был
парень - здравые советы до него никак не доходили, а началом новой жизни он
считал хороший выигрыш. Немного разбогатев, Саэки выплачивал задолженность
за учебу, начинал усердно посещать лекции и ходить в библиотеку, сдавал все
"хвосты". Его образ жизни напоминал растягивание и сокращение мышц -
очевидно, следствие занятий культуризмом.
Тем временем я - то ли в силу замкнутости характера, то ли из-за
стариковского своего темперамента - увлекался главным образом китайским
чаем. Был в чайнатауне один чайный домик, куда я наведывался буквально через
день. Подружился с администратором, даже удостоился постоянного столика
напротив кухни. Там я читал, занимался, болтал с подружками, закусывал.
Просиживал часа по два, по три, а иной раз и по пять. Обсасываю утиную лапку
и пытаюсь представить нашествие на мою страну чужеземных орд. Или уплетаю
моченую редьку и читаю книгу, описывающую эпоху, в которую жили герои "Сна в
красном тереме"*. А то еще хрупаю орешек, вынутый из рисового колобка, и
сопереживаю бедным интеллигентам, которых мучают и обижают юные хунвэйбины.
Не ходил я ни в дискотеки, ни на порношоу - грыз гранит науки: хлебал
китайский чай и постигал обильную событиями китайскую историю.
______________
* Kлaccичecкий роман китайского писателя Цао Сюзциня (1715-1762).

Саэки, само собой, не упускал случая поиздеваться надо мной. "Ты что,
парень, - говорил он, - ведь это Нью-Йорк, а не Шанхай".
Да, я не ел пицц и гамбургеров (а к суси* и не прикасался), не резался
в "блэк-джек", не баловался наркотиками. Но зато мог бы написать трехтомный
трактат о высочайшей в истории человечества кулинарной культуре.
______________
* Блюдо традиционной японской кухни.

В общем, меня с души воротило от хулиганских выходок Саэки, а его, в
свою очередь, тошнило от моего книгокопательства. Курса до третьего я еще
как-то мог с ним общаться, но потом у него, по-моему, что-то разладилось с
речью. Я перестал понимать, что он говорит, - на пятьдесят процентов это был
нечленораздельный гул, идущий из глубин его организма, откуда-то из самых
генов, а на остальные пятьдесят - наркотический бред. Ему уже мало стало
торговцев наркотиками, Саэки обзавелся приятелем-химиком, который оборудовал