"Масахико Симада. Царь Армадилл (пер.Г.Чхартишвили) " - читать интересную книгу автора

балуют. И тогда мужички приходят ко мне. Какой-нибудь здоровенный дядя с
усами льнет ко мне и зовет "мамочкой". Моя работа на девяносто процентов
состоит в том, чтобы жалеть его, бедняжку, и ласкать. Иногда от всего этого
такая тоска берет. И я еду путешествовать - авось попадется такой, кто
подарит мне радость. Знаешь, я теперь научилась по глазам определять, чего
стоит тот или иной мужик.
Стало быть, мое паломничество совершается на деньги, которые она
заработала на мужском мазохизме... Ночью я функционировал в качестве
агрегата, ублажавшего тело моей покровительницы. Уработался до дрожи в
животе и утраты всяческой чувствительности в главном органе.
Мадока, несмотря на неизменную веселость, похоже, здорово устала. После
душа, когда я стал делать ей массаж, она несколько раз жалобно простонала,
прильнула к простыне и тут же уснула.
Я еще долго потягивал переохлажденное пиво, смотрел телевизор,
заклеивал пластырем мозоли на ногах. Такое было ощущение, будто я все это
проделываю каждую ночь много месяцев подряд: пью пиво из банки, смотрю в
телевизор, заклеиваю мозоли. И рядом, свернувшись калачиком, кто-то лежит. А
в голове, где-то в самом мозгу, странное такое щекотание. Все это уже было -
вот только не помню когда. Пришлось убеждать самого себя, что нет, не было,
это происходит впервые. Тут я вдруг понял, что не могу вспомнить лицо
женщины, которую только что обнимал. Передо мной, как на фотороботе,
возникали чьи-то лица и тут же исчезали. Одно я узнал: дикторша из
телевизионных спортивных новостей.
Если вдуматься, во мне живет множество женщин и мужчин, взрослых и
детей. Точно так же тело проститутки можно назвать гостиницей для мужчин.
Те, кто живет во мне, будоражат мои нервы и мой мозг; это они показывают мне
по ночам сны. Да, это мой друг детства заставляет меня прожить во сне другую
жизнь.
Я достал из холодильника еще пива, ушел в ванную и, погрузившись в
теплую воду, не спеша сосал из банки. По мере того, как расширялись
кровеносные сосуды, тело тяжелело, разрыхлялось, как прибрежный песок,
впитывая пиво, горячую воду, усталость, истому и сон. Вытеревшись
полотенцем, я добрался до кровати и уже через две минуты отключился.
И вот я лечу. Лечу, раздирая в полете простыни облаков. Вдали
проплывает пассажирский "Боинг". Внизу - белоснежные хребты гор, рельефно
высвеченные утренним солнцем. Я сплевываю, и пузырьки воздуха, содержащиеся
в слюне, раздуваются и превращаются в воздушные шары. Красота! Жаль только
горло пересохло и слюны почти нет.
Бам! Это я стукнулся обо что-то головой. Тяжелая круглая боль, размером
как раз с голову, продирается через все мое тело и выскакивает из задницы.
Еще один удар, и перед глазами все чернеет. Ого, сколько здесь воздушных ям!
Я ухожу в штопор. Еще одна яма - и какая! Теперь мне из штопора не выйти.
Скорость все выше и выше. Нечем дышать. Неужто сейчас врежусь в землю?
Давление воздуха сжимает меня все плотнее, я верчусь бешеной спиралью,
чувствуя, как наливается тяжестью нижняя часть тела.
Вот я, оказывается, где - стою в очереди на паспортный и таможенный
контроль. Впереди человек десять. Контролеры ведут себя пренахально. Если
пассажирка собой ничего, уводят ее в комнату для личного досмотра и, похоже,
насилуют. Кто их не заинтересует - пропускают так. А если человек им чем-то
не приглянулся, нажимают на кнопку, и пассажир проваливается под пол, в