"Лу Синь. Былое, Записки сумасшедшего (Повести и рассказы)" - читать интересную книгу автора

Кун ласково проговорил:
- Может быть, не умеешь писать?... Я научу. Запомнишь? Эти иероглифы
нужно знать. Станешь хозяином, пригодятся, чтобы написать счет.
Подумав про себя, что до хозяина мне еще далеко и что на бобы с анисом
даже хозяин никогда не выписывает счетов, я не знал, смеяться мне или
сердиться, и лениво протянул:
- Без тебя знаю. В этом иероглифе два знака - наверху знак "трава", а
внизу - "возвращаться".
Кун И-цзи очень обрадовался, постучал по прилавку своими длинными
ногтями двух пальцев[5] и одобрительно кивнул головой:
- Верно, верно!.. А знаешь ли ты, что для иероглифа "возвращаться"
существуют четыре начертания?
Я не вытерпел и, надув губы, отошел. Кун обмакнул было ноготь в вино,
чтобы написать иероглифы на прилавке, но, заметив мое равнодушие, огорченно
вздохнул.
Случалось, соседские мальчишки, заслышав смех, сбегались к кабачку и
окружали Куна. Каждому из них он давал по одному бобу. Но, быстро проглотив
их, дети продолжали с жадностью смотреть на оставшиеся. А Кун, в волнении,
склонялся над блюдцем и, прикрывая его ладонью, говорил:
- Больше нет, нет у меня больше... - Затем выпрямлялся и, глядя на
бобы, качал головой, бормоча: - Немного, немного! Разве здесь много?[6]
Тут мальчишки с веселым смехом разбегались.
Так развлекал посетителей Кун И-цзи. Но если он не появлялся, никто
этого не замечал.
Как-то раз, дня за два или за три до осеннего праздника,[7] хозяин, не
торопясь, подводил счет. Сняв доску с записью должников, он сказал:
- Что-то Куна давно не видно. За ним ведь девятнадцать медяков!
Тогда и я вспомнил, что Кун давно уже не показывался. Один из
выпивавших заметил:
- Как же он придет?... Ему ведь ноги перебили!
- О! - вырвалось у хозяина.
- Совсем он одурел. Воровал, воровал и вздумал обокрасть самого
цзюнжэн[8] я Дина. Да разве у Дина украдешь?
- И что же?
- Что же? Сперва его заставили написать повинную, а потом принялись
бить. Чуть не всю ночь избивали, а под конец ноги перебили.
- А потом?
- Что потом? Ноги перебили...
- Как же это?
- Как же? Кто знает. Его уж, наверно, и в живых нет.
Хозяин умолк и, не торопясь, продолжал свои подсчеты.
Осенний праздник прошел. Ветер становился с каждым днем все холоднее,
чувствовалось приближение зимы. Даже стоя целыми днями у огня, я не снимал
ватной куртки.
Однажды после полудня, когда в кабачке не было посетителей, я присел и
задремал.
- Эй! Подогрей-ка чарку вина! - вдруг почудилось мне. Едва слышный
голос показался очень знакомым. Я огляделся - нигде ни души. Встал и
посмотрел за прилавок. За ним у порога оказался Кун в изодранном в клочья
халате. Он так почернел и исхудал, что смотреть было страшно. Он сидел,