"Лу Синь. Подлинная история А-кью (Клич - 11) " - читать интересную книгу автора

______________
* Лю Хай - ученый даос Лю Хай-чань (X в.), служил при дворе, потом
удалялся в горы, жил отшельником и, согласно легенде, обрел бессмертие.
Изображается обычно с длинными распущенными волосами, закрывающими лоб.

А-кью незаметно подошел и стал позади Чжао Бай-яня; он хотел окликнуть
хозяина, но не знал, как это лучше сделать. Сказать: "Поддельный заморский
черт"? Нет, не годится. "Иностранец" - нельзя, "революционер" - тоже. Может
быть, назвать его "господин иностранец"?
Между тем "господин иностранец" не замечал А-кью и, закатив глаза,
вдохновенно разглагольствовал:
- ...Я человек нетерпеливый. И каждый раз при встрече с ним прямо ему
говорил: "Братец Хун!* Надо действовать!" Но он твердил свое: "No".** Это
иностранное слово; вам его, конечно, не понять! Если бы не это слово, мы
давно победили бы... Но он оказался чересчур нерешительным... Не раз просил
меня поехать в Хубэй,*** но я не согласился. Кому охота работать в таком
захолустье?
______________
* Братец Хун - здесь намек на Ли Юань-хуна (1804-1928) , который во
время учанского восстания 1911 г. командовал хубэйской армией; впоследствии
был президентом Китайской республики.
** Нет (англ.).
*** Хубэй - провинция в центральной части Китая, в которой началась
революция 1911 г.

Выждав, пока "господин иностранец" умолкнет, А-кью храбро произнес:
"Ага!.. Вот что..." - но и на этот раз почему-то не назвал его "господин
иностранец". Присутствующие испуганно обернулись, и тут только "господин
иностранец" заметил А-кью.
- Что тебе?
- Я...
- Пошел вон!
- Я хочу присоединиться...
- Убирайся!.. - И "господин иностранец" замахнулся своим "похоронным
посохом".
Чжао Бай-янь и бездельники закричали:
- Господин приказал тебе убраться! Почему ты ослушался?
А-кью прикрыл голову руками и, не помня себя, бросился за ворота, но
"господин иностранец" не преследовал его. Пробежав несколько десятков шагов,
А-кыо пошел медленнее. Сердце его сжимала тоска. "Господин иностранец" не
допустил его к революции, а другого пути у него нет. Отныне А-кью уже не мог
надеяться, что придут люди в белых шлемах и в белых панцирях и позовут его.
Все его чаяния, надежды, стремления планы были уничтожены одним взмахом
палки. Теперь его уже не волновало, что бездельники разнесут эту новость и
Маленький Дэн или Бородатый Ван станут насмехаться над ним.
Кажется, никогда еще А-кью не пребывал в таком унынии. Он утратил
всякий интерес к своей закрученной на макушке косе, даже почувствовал
презрение к ней. Всем назло он решил сейчас же раскрутить косу, но почему-то
не сделал этого. Прошатавшись до ночи, он выпил в долг две чашки вина и
вновь пришел в хорошее настроение. В его сознании снова возникли смутные