"Жорж Сименон. Малампэн" - читать интересную книгу автора

Позвонил. Нарочно произносил банальные и ненужные фразы:
- Простите, мадам... Мне неудобно вас беспокоить... Это Малампэн...
Да... Вы говорите, что вашего мужа нет дома? В Палэ д'Орсэ?..
Благодарю вас... Надеюсь, это будет ложная тревога...
Сколько сотен людей точно так же звонили и мне?
- Алло! Палэ д'Орсэ?.. У вас банкет врачей, не правда ли? Не можете
ли вы позвать к телефону доктора Морена?.. Да... Очень срочно...
Немного позже жена спросила меня:
- Он приедет?.. А пока мы ничего не можем сделать?
Может быть... Конечно... Но я не решался... Жизнь в нем едва
теплилась...
Ну что ж! Жена надела халат, причесалась, помахала пуховкой, потом
открыла дверь и стала ждать на площадке.
Морен приехал во фраке, потому что был на торжественном обеде в честь
делегации бразильских врачей. Он ничего у меня не спрашивал. Обращался со
мной, как обращаются с родными больных, то есть полностью меня игнорировал.
Вначале он пощупал пульс, потом снял фрак, сорвал с себя белый
галстук; долго мылил руки до локтей.
Борьба продолжалась немного дольше двух часов, причем за все время
Морен произнес только несколько слов, когда ему нужно было потребовать
что-то от нас. Его жилет поднялся вверх, обнаружив нижнюю часть
накрахмаленного пластрона.
Ну, вот и все! Двенадцать пятьдесят, он посмотрел на часы.
- Уже слишком поздно, - пробормотал он.
Он намекал на Палэ д'Орсэ. Оделся. Не знал, что сказать. Я
расспрашивал его взглядом, и, что ни говори, это был взгляд клиента.
- Во всяком случае, на эту ночь... - ответил он.
Этого уже достаточно. Било наверняка проживет еще несколько часов.
Теперь я могу спросить:
- Вас было много на банкете?
Жена наполнила рюмки коньяком, но Морен, у которого язва
двенадцатиперстной кишки, не стал пить. И когда он ушел, Жанна посмотрела
на меня с изумлением. Она могла ожидать чего угодно, но только не того,
что я стал делать.
- Куда ты идешь? - спросила она.
- Сейчас приду...
Куда я шел? К холодильнику. И право же, я колебался, словно лакомка,
глядя на остатки пищи: несколько кусочков селедки, ножку цыпленка, кусок
тушеной говядины. Все это я унес в столовую. Она видела меня через
открытую дверь и не поняла. Я наелся до отвала, один выпил целую бутылку
пива, поводя вокруг себя тяжелым взглядом. Время от времени жена с
нетерпением заглядывала в столовую, и, пари держу, ей было противно. Но
что я мог ей сказать? Впрочем, это не впервые, у нее часто возникают одни
и те же мысли обо мне. У нас разная реакция на то, что происходит. Она
убеждена, что я холодный, эгоистичный, что выше всего я ставлю свое
спокойствие.
Что бы она сказала, если бы я изложил ей то, что думал в тот момент.
Это захватило меня, когда я проходил по кухне и открывал дверцу
холодильника. Я как бы увидел себя самого в кухне и удивился, что нахожусь
здесь.