"Жорж Сименон. Малампэн" - читать интересную книгу автора

- Она в поле, рвет траву для кроликов...
Казалось, я наблюдал за всем, регистрировал все в своей большой
голове. Теперь я знаю, что это одновременно и правда, и ложь. На самом
деле я по-своему развлекался. Я привык к одиночеству. В школе, потому что
я всегда ходил туда один, у меня не было товарищей. Нет, я не наблюдал!
Меня поражал какой-нибудь предмет, муха, пятно на стене, и тогда
начинались длинные истории, которые я рассказывал сам себе. Я создавал
свои радости, мелкие ежедневные удовольствия; например, в классе, когда
мне случалось сесть возле печки, я постепенно краснел от тепла и почти
засыпал.
"Устраивать прогул" - это было верх блаженства. Мне это удавалось
редко, приблизительно раз в зиму, когда я заболевал гриппом, потому что у
нас существовала традиция болеть гриппом каждую зиму и все болели по
очереди, включая мать, сестру, которая тогда оставалась дома целую неделю.
Мне вспоминается другая деталь, которую я записываю на всякий случай.
Когда я бывал дома, не в дни "прогулов", то я, как и все, сидел в кухне,
потому что только ее и отапливали. И я никогда не садился на стул.
- Ты всегда сидишь на полу, снашиваешь штаны! Да, на полу, возле
высокой печки, которая, если смотреть на нее снизу, казалась еще более
монументальной, а огонь производил большое впечатление. И это было не все.
Для полного счастья были необходимы еще другие условия. Я устраивался
так, чтобы собрать кое-какую провизию: кусок шоколада, яблоко, пряник или
печенье. При случае я добавлял к этому несъедобные, но не менее
драгоценные вещи: двухцветный карандаш, о котором я давно мечтал,
металлическую коробку, полную пуговиц... Сидя на полу, прислонившись
спиной к стене, выбеленной известкой, я раскладывал свои сокровища и мог
проводить таким образом целые часы, иногда откусывал яблоко, которое
медленно сосал, или клал на язык крошку шоколада, кусочек пряника.
Мать ходила по кухне, и я видел главным образом ее юбки. И неизбежно
мое спокойствие нарушалось Гильомом, который старался ворваться в мои
владения. Я защищался. Вмешивалась мать:
- Что, мне придется запереть вас в разные комнаты? Отдельная комната,
чудесное одиночество-это был "прогул", и тогда он возник, как и в других
случаях, неожиданно. Погода была серая. Шел дождь. Уже давно коровы мычали
в стойлах, и мой утренний сон был особого вкуса, характерного для дней
"прогулов".
- Наверное, у меня грипп.
Никто не удивился. В такое время года это было возможно.
- Не вставай. Я принесу тебе слабительное...
Не только слабительное-настойку, которую я терпел, несмотря на ее
горький вкус, - но и все аксессуары гриппа в семье Малампэн: эмалированный
ночной горшок, его ставили на кусок старого ковра; забавную керосиновую
печку, больше похожую на огромную лампу, над которой возвышался барабан из
листового железа; с ее помощью можно было топить комнату, где не было
печки.
- А ты не дразни своего брата и попытайся не заразиться гриппом.
Влажный компресс на шее... На ночном столике банка, расписанная
розовыми цветами, а в ней лимонад... Я знал, что в полдень мне дадут
пирожное с кремом на коричневой тарелке, которой пользуются, только когда
у кого-нибудь грипп. Весь день дверь, ведущая в кухню, останется