"Жорж Сименон. Мегрэ и привидение" - читать интересную книгу автора

камине, занимавшем добрую половину одной из них.
Когда он вошел, мадам Йонкер стояла с кистью у мольберта - значит,
балуется живописью. Но почему же не видно ее картин на стенах? Почему они не
лежат на полу или не стоят по углам, приставленные друг к другу, как это
обычно бывает в ателье художников? Нет, ничего нет - ни на стенах, ни на
отлакированном паркете. Около мольберта на изящном круглом столике - тюбики
с красками. Чуть поодаль другой столик из светлого дерева - кажется, первый
в этом доме предмет обихода, не имеющий музейной ценности. На нем навалом
склянки, жестянки, тряпки. Ну, что тут еще есть? Два старинных шкафа, стул,
кресло с полинявшей обивкой.
Мегрэ все еще не мог понять, что именно его здесь встревожило, но был
готов к любым сюрпризам. Слова голландца, обращенные к жене, заставили его
еще больше насторожиться:
- Комиссар пришел не для того, чтобы любоваться моей коллекцией. Как ни
странно, он хочет потолковать с нами о ревности. Его, видишь ли, удивляет,
что не все женщины ревнивы.
Это могло сойти за банальность, произнесенную в столь свойственном
Йонкеру ироническом тоне, но Мегрэ понял, что голландец подает жене сигнал,
и мог бы поклясться, что та едва уловимым движением век дала понять, что
приняла это к сведению.
- У вас ревнивая жена, господин Мегрэ? - спросила она.
- Признаться, она еще не давала мне повода подумать над этим.
- Наверное, через ваш кабинет проходит много женщин?
Может ли это быть! Ему показалось, что и эти слова - сигнал, но только
адресованный ему.
Он постарался припомнить, не приходилось ли ему встречаться с этой
женщиной на Кэ-дез-Орфевр. Их взгляды встретились. На ее прекрасном лице
застыла вежливая улыбка хозяйки дома, принимающей гостей. Но ему казалось,
что в огромных черных глазах с трепещущими ресницами он вот-вот прочтет
что-то совсем иное.
- Вы ведь француженка? - спросил Мегрэ.
- Норрис вам уже об этом сказал?
Вопрос прозвучал совершенно естественно.
Может быть, зря он ищет в нем скрытый смысл?
- Я знал это до прихода сюда.
- О, значит, вы наводили о нас справки? - заметил голландец.
От его прежней непринужденности не осталось и следа. Это был уже не тот
Йонкер, который высокомерно говорил с Мегрэ в своем кабинете и потом
издевался над ним, разыгрывая роль гида в музее.
- Ты устала, дорогая? - спросил он. - Не пойти ли тебе отдохнуть?
Новый сигнал? Или приказ?
Сбросив свою белую ряску, мадам Йонкер осталась в простом черном
платье.
Она сразу стала словно выше ростом, платье плотно облегало ее стройную
фигуру и чуть полноватые формы женщины в расцвете лет.
- И давно вы увлекаетесь живописью, мадам?
- Среди такого множества картин трудно удержаться от искушения самой
взяться за кисть. В особенности если муж ничем, кроме живописи, не
интересуется, - уклончиво ответила она. - Конечно, не мне тягаться с
великими мастерами, чьи полотна постоянно у меня перед глазами. Я могу