"Жорж Сименон. Мегрэ и привидение" - читать интересную книгу автора

приоткрыта, и я увидел там молодую брюнетку. Еще подумал, почему это она в
пеньюаре, ведь уже три часа дня. Может быть, я ошибаюсь, но, по-моему, она
пришла специально, чтобы посмотреть на меня. Через несколько минут
камердинер провел меня через гостиную в кабинет, снизу доверху забитый
книгами.
Навстречу мне поднялся мосье Йонкер. На нем были фланелевые брюки,
шелковая рубашка с отложным воротником и черная бархатная куртка. Седой как
лунь, но цвет лица прекрасный, почти такой же, как и у камердинера.
На письменном столе поднос с графином и рюмками.
"Присаживайтесь. Слушаю вас", - сказал он без малейшего акцента.
Чувствовалось, что роскошная обстановка, бесценные картины и учтивость
представительного хозяина произвели сильное впечатление на участкового
инспектора Шинкье.
- По правде говоря, я не знал, с чего начать.
Спросил его про выстрелы, он ответил, что ничего не слышал, потому что
окна его спальни выходят в сад, а стены толстые, за ними с улицы ничего не
слышно. "Не выношу шума", - говорит и налил мне рюмку ликера. Такого я еще
не пробовал. Очень крепкий, с привкусом апельсина.
"Но вы, наверное, знаете, что произошло вчера ночью на улице перед
вашим домом?" - спрашиваю. "Карл мне рассказал, когда принес завтрак около
десяти утра. Это мой камердинер, сын одного нашего арендатора. Он сказал,
что на улице собралась толпа - ночью гангстеры напали на полицейского".
- Как он держался? - прервал Мегрэ, уминая табак в трубке.
- Спокойно, улыбался все. Редко кто так ведет себя с незваными гостями.
"Если вы хотите спросить Карла, - говорит, - я охотно пришлю его к вам,
но в его комнате окна тоже выходят в сад, и он говорил мне, что ровно ничего
не слышал".
"Вы женаты, господин Йонкер?" - спросил я еще.
"А как же, - отвечает. - Жене чуть дурно не стало, когда она узнала,
что случилось в двух шагах от нашего дома".
Тут Шинкье умолк ненадолго и, помявшись, продолжал:
- Не знаю, может, я дал маху, господин комиссар. Я еще много о чем
хотел расспросить, да как-то не решился. В конце концов, думаю, самое
важное - это как можно скорее ввести в курс дела вас.
- Вернемся к старому ревматику.
- Вот, вот. Ведь если бы не он, я бы не пошел к голландцу. В самом
начале нашего разговора Маклэ сказал: "Что бы вы делали, инспектор, если бы
вашей женой была одна из красивейших женщин Парижа? Молчите? Хо-хо! А ведь
вам не седьмой десяток! Ну ладно! Поставим вопрос иначе: как ведет себя
человек в этом возрасте, владея столь очаровательным существом?
Ну так слушайте, у господина из дома напротив, по-видимому, свои
взгляды на этот счет. Я, изволите знать, сплю мало: бессонница. Ни политика,
ни катастрофы разные, о которых галдят по радио и пишут в газетах, меня не
волнуют. Зато люблю подумать. Это мое единственное развлечение. Понимаете?
Смотрю так в окно и думаю. Какое это увлекательное занятие - кто бы
знал!
Взять, например, этого голландца и его жену. Они мало выезжают,
один-два раза в неделю, она - в вечернем платье, он - в смокинге, и редко
когда возвращаются позднее часа ночи. Стало быть, это просто ужин у друзей
или театр.