"Жорж Сименон. Я вспоминаю" - читать интересную книгу автора

- Такое соте из телятины пропало! Неужели вам трудно было меня
кликнуть, предупредить, что у меня подгорает?
- Я не знала.
Воздух сиз, как в курительной комнате. В чугунной кастрюле - нечто
напоминающее большие куски угля.
- Вы не сказали мне, что...
Фрида встает и собирает учебники, тетради, карандаши.
- Надо было предупредить, что вы позвали меня вниз присматривать за
вашим обедом. Я бы лучше в комнате посидела.
- Мадемуазель Фрида!
Она уже в коридоре, но на этот раз соизволила обернуться,
вопросительно глядя на Анриетту.
- Как вы могли такое сказать? Как вам только в голову пришло?
Анриетта машинально захватывает пальцами уголок своего передника в
мелкую синюю клеточку и прячет в него лицо. Ее грудь вздымается. Шиньон
трясется. Она рыдает одна в пустой кухне, где придется открывать окно,
чтобы выветрился запах гари.
Если бы она могла вернуть Леопольда! Она доверилась бы ему во всем.
Он понял бы. Но Леопольд взбешен. В гордости он не уступит сестре.
Почему он не ходит к другим сестрам - к Анне на набережную Сен-Леонар, к
Марте Вермейрен на улицу Кларисс, к Армандине? Потому что там он мешает
и сам чувствует, что мешает и что его стыдятся.
По утрам, когда на сердце тяжело, его последним пристанищем
оставалась кухня малышки Анриетты, и вот эта самая Анриетта не пустила
его на порог. Он и впрямь пошел в кафе на углу. Положив локти на стол,
он осушает один за другим стаканчики с толстыми донышками, смотрит в
пустоту и клянется в душе, что никогда больше не вернется на улицу
Закона.
Это не пьяная клятва. Даже напившись, он будет вспоминать, что
однажды Анриетта захлопнула дверь у него перед носом.
Они не виделись несколько лет и только по случайности стали вновь
поддерживать более или менее постоянные отношения.
Кончено. В течение долгих месяцев у Леопольда не будет никакой связи
с родными. Он точно ушел под воду. Где он бродит? Где находит
пристанище? Каким незнакомым людям изливает душу в приступе тоски,
навеянной можжевеловой водкой?
Его жена Эжени ничего этого не знает, и когда он забредает к ней, она
избегает расспрашивать из боязни, как бы он опять не погрузился в
неизвестность.
А кому поверит свои горести Анриетта? Анне, которую в ближайшее
воскресенье они навестят на набережной Сен-Леонар? Но Анна скажет: "Уж
слишком ты сердобольная! Этак над тобой все потешаться будут!"
Что до мужа, то ему-то она никогда не пожалуется на жильцов. Он
терпит их присутствие, молчит, старается не вмешиваться в денежные дела,
связанные с ними: "Ты этого хотела, не правда ли? Разбирайся сама".
Но ведь она подчинялась необходимости! Неужели Дезире не понимает?
Мыслимо ли дело - вырастить двух сыновей, дать им образование на сто
восемьдесят франков в месяц, его нынешнее жалованье? А если с ним
что-нибудь случится?
Анриетта подавлена: она чувствует, что с ней обходятся несправедливо.