"Жорж Сименон. Дождь идет" - читать интересную книгу автора

требовалось что-то закончить.
- Не обращайте на меня внимания... - отнекивалась она. - Садитесь за
стол... Мне работы на пять минут...
Но все отлично знали, что ее пять минут растягивались до девяти часов
вечера, и если бы допустить, то она просидела бы и до поздней ночи.
Она казнилась, что матушка кормит ее лишний раз. Боялась, как бы ее
не сочли нахлебницей, и всегда садилась на кончик стула, положив
цыплячьи ручки с остренькими пальчиками на самый край стола.
Отец в этот час обычно был возбужден, сидел раскрасневшийся, с
блестящими глазами, но не потому, что выпил, - не думаю, чтобы он пил, -
а просто после целого дня, проведенного на воздухе, на ветру, под
дождем. В духоте нашей крохотной кухоньки его сразу разбирало.
Руку на отсечение даю, что в тот день на ужин были свиные отбивные с
брюссельской капустой.
- Мне половиночку,- жеманничала мадемуазель Фольен с "изысканной"
миной, для чего складывала губы сердечком; точно с такой же миной
матушка обслуживала лучших клиенток.
- Но зачем же, мадемуазель Фольен! Тут на всех хватит...
Тогда, по обыкновению, она все же разрезала отбивную пополам. И,
дождавшись минуты, когда на нас никто не смотрит, украдкой перекладывала
половину мне на тарелку.
- Тсс!.. В твои годы надо набираться сил...
Я знал, что немного погодя она поступит точно так же с рисовыми
котлетами. Прямо какой-то пунктик. Отца это коробило, но вмешиваться он
боялся. Это было тем более нелепо, что у нас действительно не считались
с едой; не считались еще и потому, что большинство рыночных торговок
были нашими покупательницами и уступали нам все по дешевке.
Урбен уже ушел со своим котелком и, верно, пристроился ужинать
где-нибудь в уголке конюшни.
- Когда ты соберешься в Сен-Никола? - вдруг спросила тетя.
- В понедельник,- ответил отец: он, казалось, чем-то озабочен.
- Мне хотелось бы, чтобы ты разузнал... Насчет мосье Ливе... Я,
правда, подозревала, что он такой же каналья, как и остальные... Все
поверенные - канальи, а нотариусы в особенности!..
Никогда я не слышал, чтобы кто-нибудь произносил слово "каналья" так,
как тетя Валери. Ее большой усатый рот дробил его и выплевывал, будто
случайно попавшийся гнилой орех. Она грузно сидела на стуле, огромная,
шарообразная, рыхлая и в то же время чугунно-тяжелая, загораживая всем
тепло от плиты, и переводила свои вечно слезящиеся глаза с одного на
другого.
- Я уверена, что он тайком от меня побывал в Сен-Никола, виделся с
Элизой и ее Трике... Конечно, он не признается, но я убеждена, что он с
ними виделся... Что они ему наобещали, мне неизвестно, а впрочем,
догадаться не трудно... Так или иначе, он на их стороне... Ты наведешь
справки... Его не могли не заметить...
Мадемуазель Фольен совсем съежилась в комочек и не смела жевать, даже
дыхнуть боялась. В тот вечер все домашние казались какими-то
измученными.
- А когда ты поедешь в Кан...
- В среду или в четверг,- перебил ее отец.