"Жорж Сименон. Лунный удар" - читать интересную книгу автора

Он спустился по лестнице и увидел, что все небо в тучах. Это еще более
усиливало жару. Пройдя каких-нибудь десять шагов, Тимар уже взмок. В кафе
Адель сидела на своем месте за стойкой, держа в зубах карандаш. Тимар не
знал, что делать, и протянул ей руку.
- Добрый день.
Она ответила, чуть заметно вскинув ресницы, послюнила кончик карандаша
и вернулась к прерванному занятию.
- Бой! Завтрак господину Тимару.
Два раза ловил он на себе ее задумчивый взгляд, но этот взгляд мог
быть и бессознательным.
Наконец Адель заперла ящик кассы, сложила какие-то бумаги на стойке,
обошла ее и подсела к столику Тимара. Так она поступала впервые. Прежде чем
заговорить, женщина еще раз нерешительно оглядела его.
- Вы в хороших отношениях с дядей?
Трудно было найти слова, которые смутили бы его сильнее. Итак, она
тоже интересуется знаменитым дядей?
- Да, в самых лучших. Он мой крестный, и я перед отъездом побывал у
него, чтобы проститься.
- Он левый или правый?
- Он принадлежит к партии, именующей себя народными демократами или
как-то в этом роде.
- Я думаю, вы знаете, что "Сакова" близка к банкротству и со дня на
день может объявить себя несостоятельной?
Тимар, озадаченный, пил кофе и задавал себе вопрос: с этой ли
женщиной, обдумывающей каждую фразу, прежде чем произнести ее, он
действительно провел ночь? И так ли уж отличается она от Адели, которую он
недавно обнимал. Это был час, когда в отеле царила самая непринужденная
атмосфера, час уборки, мелких домашних хлопот. В комнаты доносился гул
туземного рынка, хотя он и находился от них на расстоянии четырехсот
метров. По улице проходили женщины в набедренных повязках, неся на головах
кувшины или съестные припасы, завернутые в банановые листья.
Адель была бледна. На ее лицо матового цвета с нежной и гладкой кожей,
казалось, не влияло пребывание на свежем воздухе.
Были ли у нее в юности такие же глаза и веки с тонкой сетью морщинок?
В шестилетнем возрасте Тимар пережил сильную любовь, память о ней и сейчас
волновала его. Он питал ее к учительнице. Тимар жил тогда в небольшом
городке, где девочки и мальчики учились вместе в средней школе. Учительница
тоже постоянно ходила в черном, и в ее облике ощущалась та же смесь
суровости и нежности, такое же умение владеть собой, столь чуждое характеру
Тимара. Вот и теперь, к примеру, он хотел бы взять руку Адели, смотреть ей
в глаза, болтать всякую чушь, намеками говорить о ночных воспоминаниях.
Однако при виде лица Адели, похожего на лицо учительницы, исправляющей
письменные задания, Тимар терялся, краснел и все же, как никогда, желал ее.
- Вообще говоря, вы рискуете возвратиться во Францию без гроша.
Слова неприятные, пожалуй, недопустимые. Но эта женщина умела
непонятным для него образом придать им сердечность.
Адель обволакивала его какой-то особой нежностью, свойственной ей
одной и не передаваемой ни словами, ни жестами.
Бой начищал до блеска медные приборы на стойке.
Адель всматривалась в лицо Тимара, как если бы глядела на него