"Жорж Сименон. Четыре дня бедного человека" - читать интересную книгу автора

А ведь правда. Они выросли в мире, полном дурных примет, но почему-то
до вчерашнего вечера, когда Рауль о них заговорил, это ничуть не удивляло
Франсуа. "А помнишь пресловутое двадцать первое нашей мамочки?"
Корни этой приметы уходили глубоко - к их бабке, а то и прабабке.
Двадцать первое число было роковым для семейства Найль. В этот день
непременно происходили катастрофы, и к нему надо было готовиться загодя.
Бывало, кто-нибудь из детей спрашивал: "Почему мама сегодня такая
раздражительная?" - и отец бросал выразительный взгляд на календарь. А еще
были вороны, черные кошки, просто кошки, летучие мыши, западный ветер,
гром, ревматизм в локте и прочие предзнаменования дурных вестей. Франсуа
это никогда не поражало: он считал, что так обстоит всюду. В его
представлении любая семья в большей или меньшей степени была похожа на их
семью. Так что же хорошего могло произойти у них - каким чудом, каким
капризом судьбы?
- Ешь, мой мальчик!
Франсуа было не по себе, оттого что сын внимательно смотрит на него,
словно для мальчика настала пора открывать в отце нечто новое. Да еще эти
слова "мой мальчик" - Рауль всю ночь повторял их своим противным голосом, и
теперь они казались какими-то испачканными.
Невероятно, но это так: еще вчера Франсуа был счастливым человеком.
Правда, тогда он этого не знал, но теперь-то понимает, вспоминая, например,
вчерашний обед: тишина квартиры, в которую как бы волнами вплывают шум и
голоса с улицы; потом он мыл посуду, а Боб ставил тарелки в буфет, где
всегда попахивает мокрой тряпкой. Накануне Франсуа уже выпил, таясь,
смущаясь, - и немного, всего две-три стопки, но они оказали действие,
вызвали сдвиг, степень которого он научился регулировать с высочайшей
точностью.
Ладно, пусть он оказался в самом низу лестницы, пусть судьба
ожесточилась против него и не намерена смягчиться, зато улицы, по которым
он влачит свою горечь и негодование, окутываются поэзией; его неудачи,
беды, мелкие подлости составляют часть привычного мира. Все силы зла
вселенной сплотились против Франсуа Лекуэна, и Франсуа Лекуэн согнулся,
поник, как под ливнем, но все равно пока ведет за собой своего мальчугана,
пока еще судорожно цепляется за перила, пропускает то здесь, то там
стопочку и звонит в чужие двери:
"Вы убеждены, что вам не требуется умный, старательный и честный
человек, у которого до сих пор просто не было шанса проявить себя?" Но люди
его не знают, не могут знать и бормочут что-то про кризис.
Вот вернейшее доказательство его незаурядности: арсенал, который
судьба использует против него. Уже много лет его атакуют на всех фронтах, в
каждом, самом крошечном, окопчике. Соседи и торговцы считают, что это
началось, когда Жермену положили в больницу. На самом-то деле болеет она
уже давно: с выкидыша, случившегося через полгода после свадьбы. Но вот,
скажем, дважды у него была очень хорошая работа. Так почему обанкротились
хозяева?
Да, он скатился вниз. Приходится изворачиваться. Да, он действительно
пишет униженные письма, чуть ли не рысью проскакивает мимо большинства
лавок их квартала, так как должен всем и каждому. Да, с директором больницы
был неприятный разговор: Франсуа умолял не выписывать Жермену, хотя не
платил за лечение уже несколько месяцев.