"Жорж Сименон. Четыре дня бедного человека" - читать интересную книгу автора

лишены такой возможности, то.., тысячу, пятьсот, сто франков, сколько Вам
подскажет Ваше благородное сердце... Нет? Тогда пятьдесят, двадцать
франков. Я их Вам возвращу... Уверяю Вас, я честный человек. Но у меня жена
в больнице, у сына единственная пара башмаков на любую погоду, а у дочурки
слабые легкие, она в горах, и мне нужно платить за ее содержание".
Бедняга! И все это ради того, чтобы втихомолку выпивать по рюмашке.
Кстати, ты не бегаешь высунув язык по улицам за проститутками? Еще нет?
Скоро будешь. Ладно, не злись. Я ведь ничуть не лучше тебя.
И наш милый Марсель тоже.
- Марселю повезло.
Но, видимо, Рауль решил довести до конца эту убийственную игру.
- У него есть одно несомненное преимущество перед нами: он законченный
подлец.
- Не правда! - запротестовал Франсуа, но как-то вяло, скорее, из
принципа.
- Ты любишь Марселя? Хочешь сказать, что когда-нибудь испытывал к
своему брату Марселю хотя бы каплю привязанности?
- Не знаю.
- Он одалживал у тебя деньги, когда был студентом?
- Да.
- А ведь ты был еще мальчишкой. Конечно, он их возвращал. Марсель был
достаточно умен, чтобы понимать: долги надо отдавать, даже с процентами.
Признайся, он ведь платил тебе проценты?
- Да, было. В течение нескольких лет.
- Ему хотелось выглядеть безукоризненно, и каждый вечер он сам гладил
себе брюки. Помнишь, что однажды сказал ему папа? Не знаю, что там Марсель
сделал.
Думаю, нехорошо говорил о девушке, с которой накануне куда-то ходил.
Мне запомнился тон, даже не возмущенный, а скорее печальный, каким отец
произнес:
"Мой мальчик, ты не джентльмен".
- Зато теперь он стал им.
- Не, вы послушайте! Может, он еще и счастлив? Ты хотя бы знаешь, как
Марсель сделал карьеру? Все это происходило у тебя под носом, а ты ни черта
не понял.
Вот разница между отцом и тобой. Он знал. Помалкивал, но знал. А ты
молчишь, потому что ни черта не знаешь.
Слышал ты, что говорили про старика Эберлена, не в нашем доме
разумеется? У нас-то по причине его денег о нем опасались много говорить.
На бульваре Пуасоньер во дворе у него была вонючая контора. Вряд ли он даже
умел читать и писать. Он пришел в сабо, как тогда говорили, из своего
родного Эльзаса, а скорей всего, из Германии. Акцент, во всяком случае, у
него был чудовищный. Официально он занимался куплей-продажей торговых
предприятий. Скажем, супружеская пара, кухарка и шофер, за двадцать лет
работы скопили деньжат и хотят купить кабачок в спокойном квартале. Старик
Эберлен подыскивал им что-нибудь подходящее. На остаток суммы они
подписывали векселя. Но, как нарочно, дела шли из рук вон плохо, и года
через два супруги оказывались на улице, потеряв и сбережения, и кабачок,
который Эберлен перепродавал очередным простофилям. Если желаешь, могу
объяснить тебе всю механику. Но временами у Эберлена случались небольшие