"Р.Сильверберг. На перепутье" - читать интересную книгу автора

сменщик. Если вы не согласитесь на эту работу, мне придется остаться до тех
пор, пока не найдется подходящий кандидат. Я достаточно долго был богом.
Олфайри молчал, вглядываясь в золотистые глаза-щелочки, и впервые, как
ему показалось, смог истолковать их выражение. Боль. Боль Атласа, несущего
целый мир. Вуор страдал. И он, Франко Олфайри, мог облегчить эту боль,
переложив непомерную ношу на свои плечи.
- Вашу просьбу удовлетворили, приняв во- внимание, что вы согласились
поработать на Пересадочной станции. Теперь вы знаете, что вам надо делать.
Это ваш долг, Олфайри.
Олфайри понимал, что Вуор прав. Что бы они предприняли, откажись он от
предложенной должности? Вернули ему опухоль? Нет. Подобрали бы другую
работу. А Вуор остался бы в розовом офисе. Страдающий инопланетянин подарил
ему жизнь. И он не мог отплатить злом на добро, хотя бы на час продлив срок
Вуора,
- Я согласен, - ответил Олфайри.
Ему пришлось кое-чему научиться, прежде чем приступить к исполнению
новых обязанностей. Работал он много, а отдыхал лишь несколько часов в день.
Но он жил, и мог предвкушать будущее, которое наступит через пять лет.
Просители шли один за другим.
Не всем требовалась медицинская помощь, но каждый имел достаточно
веское основание для путешествия по Провалу. Олфайри разбирал их просьбы.
Его никто не ограничивал. Он мог отправить всех к желанной планете, если бы
счел это необходимым, или вернуть назад. Но первое означало бы
безответственность, второе - бесчеловечность. Олфайри судил. Он взвешивал
все "за" и "против" и, удовлетворяя просьбы одних, отказывал другим. Число
каналов было большим, но не бесконечным. Иногда Олфайри представлял себя
авиационным диспетчером, иногда демоном Максвелла.
Отказы переносились болезненно. Некоторые просители впадали в ярость и
выкрикивали бессвязные угрозы в его адрес. Другие спокойно говорили о
вопиющей несправедливости с его стороны. Олфайри привык принимать трудные
решения, но его душа не успела окончательно загрубеть, и он сожалел, что
просители относили отказ на его счет. Кто-то должен был выполнять эту
работу, и Олфайри не мог отрицать, что находится на своем месте.
Естественно, он не был единственным диспетчером Пересадочной станции.
Поток просителей направлялся в разные офисы. Но в сложных случаях коллеги
приносили решение на его суд, и за ним оставалось последнее слово.
Пришел день, когда перед ним появился гуманоид с красновато-коричневой
кожей, конечности которого заканчивались венчиком извивающихся щупалец,
обитатель Хиннеранга. На одно ужасное мгновение Олфайри подумал, что перед
ним - хирург, оперировавший его. Но сходство оказалось чисто внешним.
Проситель не был хирургом.
- Это Пересадочная станция, - сказал Олфайри.
- Мне нужна помощь. Я - Томрик Хориман. Вы получили мое досье?
- Да, - ответил Олфайри. - Вам известно, что тут мы не оказываем
помощь? Мы можем лишь послать вас туда, где вы ее получите. Расскажите мне о
себе.
Щупальца хиннерангийца извивались, как от душевной боли.
- Я выращивал дома, - начал он, - и перерасходовал капитал. Моя фирма
под угрозой краха. Если я смогу попасть на планету, где мои дома вызовут
интерес, дело можно поправить. Я хотел бы выращивать дома на Мелкноре. Наши