"Дэниел Сильва. Убийца по прозвищу Англичанин" - читать интересную книгу автора

свет у Петерсона все время горел. Свет наверняка горит сейчас и на бульваре
Царя Саула. И оттуда будет дан звонок. "Не будите его, - подумал Габриель, -
потому что я не хочу никогда больше видеть его лживое лицо. Пусть спит.
Пусть Старик спит".


* * *

Было утро - начало девятого, когда Петерсон вошел в камеру Габриеля.
Габриель понял, который час, не потому, что Петерсон потрудился ему об этом
сообщить, а потому, что сумел взглянуть на циферблат больших часов
ныряльщика, когда Петерсон поднес кофе ко рту.
- Я говорил с вашим шефом.
И умолк, желая проверить, вызовут ли его слова какой-либо отклик, но
Габриель молчал. Он держался того, что является реставратором картин и
только, а герр Петерсон-де страдает временным умопомешательством.
- Разговаривал со мной как профессионал с профессионалом, он не пытался
с помощью лжи выйти из ситуации. Я ценю то, как он к этому подошел. Но
похоже, что Берн не имеет желания раскручивать это дело.
- Какое дело?
- Ваше участие в убийстве Али Хамиди, - холодно произнес Петерсон. У
Габриеля было впечатление, что он усиленно старается сдерживаться. - А
поскольку привлечение вас к суду за ту роль, какую вы играли в деле Рольфе,
неизбежно раскроет ваше мерзкое прошлое, мы вынуждены снять с вас и
обвинение по этому делу - иного выбора у нас нет.
Петерсон явно не был согласен с решением, принятым его хозяевами в
Берне.
- Ваше правительство заверило нас, что вы больше не являетесь
сотрудником какого-либо из отделов израильской разведки и что вы приехали в
Цюрих не как официальное лицо. Мое правительство сочло нужным принять это на
веру. Оно не может допустить, чтобы Швейцария стала ареной борьбы между
израильтянами и палестинцами и были бы вновь пережиты ужасы прошлого.
- Когда я смогу уйти?
- Представитель вашего правительства приедет забрать вас.
- Я хотел бы сменить одежду. Могу я получить мой чемодан?
- Нет.
Петерсон поднялся, подтянул галстук и пригладил волосы. Габриель
подумал, что все это выглядит странно в присутствии другого человека. Затем
Петерсон подошел к двери, постучал и подождал, пока охранник откроет ее.
- Я не люблю убийц, мистер Аллон. Особенно когда они убивают по заданию
правительства. Одно из условий вашего освобождения: ноги вашей никогда
больше не должно быть в Швейцарии. Если вы сюда вернетесь, уж я позабочусь о
том, чтобы вы никогда отсюда не уехали.
Дверь открылась. Петерсон сделал было шаг, затем повернулся лицом к
Габриелю:
- То, что произошло с вашей женой и сыном в Вене, - это позор. Должно
быть, очень тяжело жить с таким воспоминанием. Я полагаю, вы иногда жалеете,
что вас не было в той машине вместо них. До свидания, мистер Аллон.