"Владимир Сидоренко "Бункер" [H]" - читать интересную книгу автора

уже раз направление, останавливаемся и вертим рамкой.
Радиостанция снова защелкала. Засекаем ее и с трудом пробираемся по
узенькой улочке, забитой ранеными и мертвыми лошадьми, орудиями и зарядными
ящиками.
Фон "зеркального" излучения радиостанции возрастает. Передатчик где-то
здесь, совсем близко! Подбираемся к мрачному, будто выросшему из земли,
бетонному зданию, Наш приемник захлебывается от сильных сигналов. Чтобы не
сжечь, выключаем его.
Освещая странное сооружение, карабкаемся через нагромождения разрушенных
стен и железобетонных плит. У второй стены здания натыкаемся на высокий, в
несколько метров, металлический штырь маскировочного серо-зеленого цвета.
Штырь, более толстый у основания и постепенно сужающийся кверху, прикреплен
к такого же цвета массивному изолятору. Антенна коротковолнового
передатчика! И, судя по штырю и изолятору, мощного.
Вытаскиваю неоновую лампочку, которую всегда ношу с собой. Лампочка
вспыхивает в руке в такт сигналам Морзе. Протягиваю ее к штырю. Длинная
дуга высокочастотного излучения обжигает руку. Снова перебираемся через
завалы, окружающие здание, и подходим к штырю с противоположной стороны. Ни
окон, ни дверей, даже вентиляционных отверстий в стенах нет - сплошной
бетон.
Может, вернуться и доложить командиру? Нельзя. Пока доберемся, свяжемся
со штабом, вызовем солдат, неизвестный радист закончит свою тайную работу.
Нужно помешать ему сейчас. Штырь, конечно, пустотелый, скорее всего
стальной с омедненной оболочкой. Сломать или согнуть руками - нечего и
думать. Да и руки обгорят при такой мощности передатчика. Стрелять в него
из автомата бесполезно. К тому же мы не знаем, кто работает на
радиостанции, и обнаруживать себя раньше времени не стоит, Раздумываю, а
неоновая лампочка в руках мигает... Освещаю фонарем место вокруг штыря.
Среди битых кирпичей и взорванного бетона длинный стальной прут. Как раз
то, что нужно, Выправляем его с Фоменко и втыкаем поглубже в мокрую землю
рядом со штырем. Чтобы не обжечься излучением, надеваю шапку на руку и
протягиваю прут к штырю. Еще на расстоянии, от штыря к пруту проскакивает
искра и превращается в пульсирующую светящуюся дугу, а вверх тянется дым
горелого металла. Плотно прижимаю прут к штырю и проверяю работу неоновой
лампочкой. Она едва светится. Антенна замкнута на "землю", и мощность
излучения передатчика уменьшилась почти до нуля. Теперь нужно ждать...
Тот, кто передает шифрованные сигналы, поймет, что с антенной чтото
случилось, и обязательно придет сюда узнать, в чем дело. Мы прячемся за
завалом с автоматами наготове и выключаем фонарь. Чуть слышно стучит дождь.
Над проливом вспыхивают ракеты, и их мерцающий свет едва проникает сквозь
толщу сливающегося с небом тумана. Жаль, передатчик нашей переносной рации
не работает и нельзя сообщить, что мы здесь обнаружили.
Прошло минут пятнадцать, когда у штыря возникла высокая фигура, Я даже не
заметил, откуда она появилась. Фоменко включает фонарь, а я вскакиваю и
кричу:
- Хенде хох!
Яркий свет выхватывает из темноты рослого немецкого моряка в длинной
темно-синей шинели. Одна рука у него забинтована, а в ней стальной прут,
которым мы замкнули антенну. Он щурится на слепящий фонарь, бросает прут и
поднимает руки. Во второй руке продолжает держать гаечный ключ и кусок