"Иван Иванович Сибирцев. Золотая цепочка " - читать интересную книгу автора

Аксеновых не допрашивали, у вас выясняли факты контрреволюционной
деятельности убитого и ограбленного Бодылина. При таких методах можно
сыскать разве что пресловутый топор под лавкой... А с вами после того
прибалта никто больше не беседовал о бодылинском золоте?
- Перед самой войной приглашали меня в ваше ведомство. Принимал меня
молодой человек, вроде вас, учтивый и вежливый.
- Не Лукьянов, случайно?
- Возможно. Рассказывал я ему то же, что и вам. Помнится, он остался
очень доволен.
- И об Аксенове рассказывали?
- А почему бы и нет? Таким знакомством каждый гордится вправе.
- И пересказали фразу Аксенова о готовности расплатиться за своего
тестя?
- Фразу о готовности расплатиться... - удивленно повторил Каширин. -
Пожалуй, нет, не пересказывал. Не придавал я ей значения да и сейчас
убежден: нет в ее подтексте никакого золота...
Берег уже совсем близко. Можно разглядеть силуэты зданий, черные купы
деревьев с разноцветными бусинками фонариков.
- Я очень рад, Вячеслав Иванович, нашей встрече и разговору. Хотелось
бы все-таки услыхать: были у Бодылина, кроме того, в погребе еще тайники или
это вы исключаете напрочь?
- Не исключал такой возможности тогда, в двадцать первом, не исключаю и
сейчас. Бодылин есть Бодылин. А тайга есть тайга. В ней, матушке, не только
тайник с золотом, но и целую деревню укрыть можно. Встречали же в дебрях, и
не столь давно, староверческие скиты, обитатели которых еще не слыхали об
Октябрьской революции.
- А говорите: у Бодылина не было прегрешений перед Советской властью...

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

1

Совсем рядом, рукой подать, займища жаркое разрумянили увалы и взгорья,
в логах и распадках синим пламенем занялся багульник, лужайки и пустоши,
словно снег, усыпали ромашки.
А здесь, по-над речкой Светлой, только влажный мох на корягах
напоминает о не совсем убитой еще жизни. Дремать бы речке в прелом зеленом
сумраке, да оголили некогда ее берега, и плещет она сердито, ворчливо
перекатывает по дну гальку, печалится над загубленной тайгой. Цепляются за
береговые склоны жилистыми корнями иссохшие лысые деревья. Гиблые эти места
старожилы испокон веков называют Бодылинскими порубками. Топор здесь погулял
безоглядно, не раз обугливали редколесье яростные летние палы, а
шелкопряд-ненасытец довершил разорение.
И тропа, что петляет здесь, - Бодылинская, и закаменелые отвалы у
воды - их моют теперь сезонники-старатели - тоже Бодылинские...
Бодылина в Октябрьском помнят разве что дряхлые старики, но фамилия как
бы отделилась от своего владельца, протянулась в иную жизнь и вцепилась в
нее, как безлистые деревья в глину береговых яров.
Глеб впервые увидал эти северные края чуть больше года назад и о
прежнем владельце прииска не имел никакого представления, но на вопрос, где