"Виктор Шурлыгин. Космонавт Сергеев" - читать интересную книгу автора

Сане сделалось совсем холодно и тоскливо - он понял, что его побьют и
побьют крепко, если вмешается. Но рядом плакала маленькая Наташка, глядя на
него печальными глазами, и он, превозмогая ужасную слабость, поднялся,
пошевелил непослушными, посиневшими губами.
- Вы построите новый домик. - Он не узнал собственного голоса. - И
извинитесь перед Наташей.
- Чего-чего? - загоготали хулиганы. - Чего ты шепчешь? Молишься, что
ли? Говори громче!
- Сейчас же попросите у нее прощения! - тихо, но твердо, сказал Саня.
- Ты понимаешь чего-нибудь, Боб? - один из приятелей демонстративно
приставил ладонь к уху. - Чего хочет этот комик?
- Он хочет, Вася, чтобы ты извинился перед его сопливой невестой, - Боб
кивнул на Наташку. - И обратно вернул ей домик. Иди, Вася, извинись перед
девочкой.
Вася бодро поднялся, трусцой подбежал к Наташке. А Боб, вдруг
улыбнувшись, легонько ткнул малыша в грудь - всего одним пальцем.
Октябренок, перевалившись через Васю, незаметно ставшего за спиной на
колени, грохнулся в песочницу. Приятели, тыча в поверженного пальцами, от
души захохотали. Сдерживая слезы, Саня медленно поднялся, выплюнул изо рта
песок. Дурманящая слабость прошла, теперь он ничего не боялся. Знал, видел,
чувствовал: перед ним враги. А за спиной - маленькая девочка, за которую
даже некому заступиться. Если сейчас он, Александр Сергеев, сын
летчика-испытателя, отступит - потом будет презирать себя всю жизнь.
- Гляди, - сказал Вася. - Извиняться идет. Ох и воспитанная молодежь
пошла. Даже прият...
Он не успел договорить - Саня изо всех сил ткнул его головой в живот, и
верзила, сложившись пополам, рухнул на колени, беззвучно хватая раскрытым
ртом воздух. В то же мгновение Боб звонко залепил Саньке в ухо. Но это были
пустяки: Саня ничего не боялся! Видел лишь испуганное лицо Боба, разрезающие
пространство кулаки, чувствовал боль под ребрами, но ничего не боялся.
Ожесточенно шел вперед, бил во что-то серое, и это серое отступало, а он
наступал. Он ничего не боялся. Хотел только справедливости, дрался за
справедливость!
Потом, кажется, он оступился, увидел прямо перед собой носок ботинка
и - страшный удар нестерпимой болью прошил бок. Тело ослабло, он начал
падать, глядя, как надвигаются, нависают над ним маленькие торжествующие
глазки противника. Еще мгновение, и последует новый страшный удар. Но удара
не последовало - целый вагон песка вдруг полетел в эти злобные глазки и
откуда-то издалека, из небытия, послышался смех Наташки. Что было дальше,
Саня не помнит. Когда он открыл глаза, у кровати сидели мама и Наташа.
- Молчи, молчи, - сказала мама, обняв Наташку. - Я все знаю.
- А где...
- Они позорно бежали! - Мама поправила одеяло.
- Значит, мы победили? - тихо спросил Саня.
- Еще как победили! - сказала Наташка. - Ты их так отдубасил - никогда
больше маленьких обижать не будут!
- Я... только Ваську... отдубасил.
- Вот еще, - Наташка обиженно сложила губы бантиком. - Ты Боба даже
больше поколотил. Честно! Только поскользнулся. А он хотел ударить лежачего
ногой. А я ему глаза и рот песком засыпала. Он страшно заругался. Я