"Шумихин Иван. Hичто" - читать интересную книгу автора

познали истину; мы все знаем.

Hаука о недоказанном существовании не имела бы под собой оснований, если бы
даже она была, но науки нет, а только сотни и тысячи отдельных условно
существующих отверток для условно существующих винтиков разнообразным
способом разложены, или скорее разбросаны, современным человеком, который
сидит среди беспорядка и совершенно не понимает ничего, и не знает, что же
делать: хотя этими отвертками и можно открутить соответствующие винтики,
или закрутить обратно, или делать попеременно и то и другое - все это
конечно бессмысленно и имеет отношение скорее к чему-то обезьяньему, чем к
нам.


2

Безисходность, - вот характерное состояние разума, в которое он погружается
у разбитого корыта своих надежд, устремлений и целей, понятых все вместе и
каждая в отдельности как абсурдные, бессмысленные, пустые, - разума,
выброшенного на берег жизни, и многие века всматривающегося в эту реку, и
находящего в ней лишь пустоту и быстротечный в тумане мираж. Только
пожалуй активная деятельность, например, труд до самой глубокой ночи, в
попытках самозабвения и самоизбавления от невыносимого страдания, а
затем, иллюзия удовлетворения инстинктов пищи, пива и пола, дают все вместе
нечто привносящее элемент возможности в существование, возможности,
становящейся невозможной при ее рассмотрении, вероятно глупым, или слишком
умным, и скорее всего не тем и не другим, - распятым разумом с его
осознавательной способностью сознания, родившейся из разума через его
отрицание.

Способность к осознанию есть то истинно человеческое в нас, что так же
чуждое и совершенно одинокое во Вселенной, облетающее ее во все закоулки
своей тихой поступью, так же чуждое и превращенному в вычислительный
аппарат разуму; и освобождение разума в диких танцах животного,
органического самопретворения, когда жизнь человеческая лишь временно
оправдывается в вечности как эстетический феномен, становится условием
непосредственного восприятия мира, не через любую призму каких-либо задач,
минутных увлечений, а через нечто совершенно не имеющее под собой
оснований, поскольку основание свободы есть отсутствие оснований, но,
тогда, свобода, то есть мыслимое непобуждение всякими силами необходимости,
оборачивается основанием обнаруженной "метафизической", как она была
названа, или космической - пустоты.

Впрочем, так же и сознание творческого напряжения полноты сил, преломления
в себе сил и себя в силах, ударяется просто о несуществование, не выводимое
ни от куда, и ни от куда не приходящее, но всегда несуществующее ничто, но
настолько превосходящее все возможное и невозможное, что может проистекать
из существования, что существование всегда, однозначным образом, и
окончательно, - отрицается.