"Борис Штейн. Русскоязычные" - читать интересную книгу автора

Программа "Первое перо"

РУССКОЯЗЫЧНЫЕ

Борис Штейн

Проблема русских в странах - бывших союзных республик СССР - родилась
не сегодня. Она ровесница каждой из "пятнадцати сестер", составляющих
Советский Союз. В разных республиках эта проблема имеет разные оттенки, она
зависит от условий жизни, истории и географии той или иной республики, от
национального темперамента того или иного народа. Вектор ее напряженности
колебался, и сегодня он уперся острием в грудь человека, ставшего на своей
родине иностранцем.

- Как же так? - вопрошает он недоуменно. - Кто виноват? - задает он
себе и окружающим традиционный для России вопрос. И приходит - нет, не к
ответу, а к не менее традиционному вопросу - Что делать?

Попробуем хоть в какой-то мере ответить на эти сакраментальные вопросы
на примере Прибалтики, а еще уже -Эстонии, в которой автор этих строк
прожил более тридцати лет.

Как ни старалась официальная советская пропаганда убедить весь свет в
торжестве всепоглощающей дружбы народов, холодок в отношениях между
эстонцами и неэстонцами присутствовал в Советской Эстонии всегда. Эти две
почти равновеликие группы населения существовали параллельно, по сути дела,
не смешиваясь: раздельные школы, чаще всего -раздельные предприятия: завод
"Двигатель", например, русский, а комбинат "Норма" - эстонский. В сельском
хозяйстве были заняты в подавляющем большинстве эстонцы, в морском же
пароходстве - русские, вернее, -русскоязычные, потому что дело было не в
национальности, а в языке. Языковый барьер если и преодолевался, то в
основном в одну сторону: эстонцы по-русски говорили, а русские (а также
украинцы, белорусы, евреи, татары, армяне и т.д.) по-эстонски - нет.
Исключения только подтверждают правила.

Между тем собственно эстонское общество всегда было достаточно
однородно в своей политической ориентации. Получив в 1918 г. - впервые за
всю историю своего существования - независимую государственность, эстонцы
очень гордились ею, бережно пестовали свою культуру, старательно трудились
на хуторах и предприятиях, медленно, но верно высвобождались из-под
немецкого влияния. Трудолюбие возделывание своей эстонской почвы - на всех
существующих нивах - вот что стало национальным идеалом этого маленького
неизбалованного народа. Добровольно-принудительное присоединение к СССР
положило конец периоду, который получил стойкое неофициальное название
"эстонское время". Начавшаяся летом 1940 года и продолжавшаяся после войны
перетряска, депрессии и депортация, смена структур, идеалов и вывесок
вызывали глухое недовольство, которое могла загнать внутрь, но не
искоренить карательная машина. И это загнанное в глубину души недовольство
передавалось из поколения в поколение и превращалось в холодное отчуждение
- нет, не от партии и правительства, - а от соседа, говорившего на языке,