"Р.Адин Штейнзальц. Статьи раввина на темы иудаизма" - читать интересную книгу автора

извлечь драгоценные зерна, способные принести плоды поколениям потомков.
Понятно, что, хотя события такого рода не проходят бесследно, их отпеча-
ток на теле времени подобен шраму на древесной коре. Но ведь рана, как
бы ни была она глубока, ничего не прибавляет растению. Именно потому за-
воевания и победы не произвели впечатления достаточно сильного, чтобы
врезать их в скрижали.
Концепция "живого" времени объясняет также и то, каким образом не
только прошлое влияет на настоящее и будущее, но и те, в свою очередь, в
некоторой мере способны влиять на него. Великое событие современности
способно не только скорректировать интерпретацию прошлого, но и действи-
тельно в состоянии отчасти его изменить. Продолжая нашу "растительную"
аналогию, вспомним, что старые части биологической системы столь же дос-
тупны изменениям, как и молодые, с той лишь разницей, что требуют гораз-
до больших усилий. Чем значительнее прикладываемое усилие, тем глубже
проникают изменения, охватывая уже не только сферу развития и роста, но
и омертвелые, отжившие пласты. Но ведь и в основе человеческого раская-
ния лежит трансформация совершенных в прошлом поступков! Их исправление
происходит, фигурально выражаясь, "задним числом". Конечно, человек рас-
каивается дабы изменить свое поведение в будущем. Рамбам (Яд Хазака) пи-
шет: "Будет свидетельствовать о нем Тот, Кому ведомо сокрытое, что он не
станет более грешить". Однако наряду с этим существует и ретроактивный
аспект раскаяния. Тот, кто раскаивается из страха перед наказанием,
удостаивается прощения грехов. Отныне они засчитываются ему как ошибки.
А для того, кто раскаивается из любви - его грехи превращаются в заслу-
ги. Таким образом, изменение в настоящем влечет трансформацию прошлого.
Однако добиться этого нелегко. Мудрецы всех поколений не скупились на
объяснения того, сколь великое усилие требуется для достижения полного
"раскаяния из любви". Об этом, в частности, говорят Маймонид в цитиро-
ванном выше сочинении и рабби Шнеур Залман из Ляд в своей знаменитой
"Тании". Однако как ни труден путь возвращения к праведности, он был бы
вовсе немыслим, если бы минувшее уходило безвозвратно. Дереву тоже не-
легко изогнуть давно огрубевший ствол. Этого не достичь легким прикосно-
вением, каким сгибают молодой побег. Но зато свежий росток не только без
труда изменит свою форму, но даже трансформирует функции отдельных час-
тей, казалось бы, уже принявших окончательный вид. В силу своей инерт-
ности прошлое трансформируется тем медленнее, чем дальше оно ушло. Для
того, чтобы изменения проникли в глубину, должно пройти немало времени.
Подобный взгляд на мир порождает иное восприятия времени. Время пе-
рестает казаться слепой стихией, устремляющейся неведомо куда, неведомо
какими путями. Оно обретает черты живого существа, становится органичес-
кой частью действительности и потому вызывает другое отношение к себе.
Занимаясь физическими измерениями, мы приравниваем временные отрезки
друг к другу, наделяя их абсолютным тождеством. Аналогично мы поступаем
и с другими, невременными параметрами. Но мы никогда не воспринимаем
невременные единицы измерения совершенно абстрактно. Они всегда находят-
ся в том или ином физическом контексте, который придает им смысл. Так же
следует относиться к отрезкам времени. Хотя длительность их может быть
абсолютно равной, из этого еще не следует, что и в остальном они тож-
дественны. Сущность времени может быть различной. Единица измерения в
пространстве имеет реальное наполнение - оно зависит от того, к чему она