"Робин Шоун. Женщина Габриеля" - читать интересную книгу автора

- "Как вам это понравится", - сказала Виктория. - Пьесу, строчку из
которой вы только что процитировали.
Воздух вокруг них завибрировал - возможно, в одной из комнат открыли
дверь. Или закрыли.
- Вы получаете удовольствие от сцены? - спросил он таким дразняще
соблазнительным голосом, которым никто в мире не имеел права обладать.
Он пробежал по её коже, словно огни святого Эльма*.
______________
* Saint Elmo's fire, Saint Elmo's light (англ.) - возникающий при большой
напряжённости электрического поля в атмосфере разряд в форме светящихся
пучков или кисточек, возникающих на острых концах высоких предметов (башни,
мачты, одиноко стоящие деревья, острые вершины скал и т. п.). Название
явление получило от имени святого Эльма (Эразма) - покровителя моряков в
католической религии. Морякам их появление сулило надежду на успех, а во
время опасности - и на спасение.

Дразня. Мучая.
Словно в насмешку за то, чего у неё не могло быть.
Она заставила себя сосредоточиться на его вопросе, а не на своем
желании и наготе.
Виктории только однажды приходилось играть на сцене.
- Да, - ответила она. - Я получаю удовольствие от сцены.
И опять эта едва заметная вибрация - немой отголосок.
Только чего?
- Подойдите ближе, мадемуазель.
Команда, произнесённая мягким голосом, не уменьшила давления,
сжимающего грудь Виктории, словно обруч.
Вот сейчас он возьмёт её. Полностью одетый, в то время как на ней
только сморщенные на коленях чулки и изношенные полуботинки.
Прислонив к стене или нагнув над столом.
Как шлюху.
Виктория поняла, как нелепо она должна выглядеть - бывшая гувернантка,
не обладающая элегантностью, чьей единственной материальной ценностью
является девственная плева. Какой смешной должно быть, по его мнению, она
была, требуя уважения к себе, в то время как над её одеждой презрительно
насмехались бы даже самые низко оплачиваемые рабочие.
- Мои ботинки... - запнулась она.
- Оставьте их.
- Это не... - голос Виктории затих.
- Прилично, мадемуазель? - предположил он, цинично искривив губы.
Опыт и знание других ночей и других женщин отчетливо читались на его
лице.
Сколько раз он проходил этот ритуал? - подумала она.
Сколько застенчивых девственниц он успокоил?
- Я собиралась сказать... удобно, - ответила Виктория, стараясь не
потерять контроль над собой.
Она не узнавала себя, невозмутимо стоящую обнажённой перед незнакомцем,
который громко озвучил её боль и потребность - эта женщина пугала Викторию
так же, как и мужчина с глазами цвета расплавленного серебра.
- Уверяю вас, мадемуазель, ваши ботинки - не помеха, - сокровенно