"А.Шопенгауэр. Максимы, Понятие воли и др. (сборник) " - читать интересную книгу автора

человека, все его мысли, переживания, образы и представления. К
представлениям сводит Шопенгауэр и все то, что способен познать человек в
окружающем его мире явлений, но он отрицает, будто он не верит в
познаваемость окружающего нас мира, потому что, по его взглядам, к
представлениям сам этот мир в целом и сводится. А если в глубине
представлений оказываются волевые импульсы, то они сообщают нам о
существовании запредельного мира сущности. Науки же не способны познавать
мир сущности, они лишь упорядочивают, обобщают явления средствами
теоретического разума, структурируя и конструируя из явлений "природу".
Таковы основные черты теории познания Шопенгауэра. На некоторых ее деталях
мы остановимся позднее.

* См.: Августин. Исповедь, Ч. VII, гл. 10. и Монологи, Ч. II, гл. 1.


18

В силу того, что Шопенгауэр отрицает подлинно объективное
существование материи и то значение кантовской "вещи в себе", которое
соответствует материалистической тенденции, мир природных явлений
рассматривается им как своего рода иллюзия, мираж, фата-моргана. Нами уже
упоминался образ древнеиндийской "майи", и к нему для пояснения мнения
Шопенгауэра об иллюзорности мира явлений вполне можно добавить ущербное,
неполноценное материальное бытие у Платона. Здесь можно сравнить
представления о природе в понимании их Шопенгауэром со сновидениями и
грезами. Шопенгауэр решительно разрывает с лейбницевским понятием "хорошо
обоснованных" явлений и сближается с субъективно-идеалистической традицией,
идущей от Беркли. Но кантовская "вещь в себе" все же у Шопенгауэра не
испаряется. Однако она теперь уже не порождает явлений в смысле проявлений.
Продуктом трансцендентного, то есть потустороннего, бытия оказываются
образы видимости, кажимости, и не сводятся к кажимости только движения
человеческой и вообще органической воли. Нельзя считать иллюзорным и
существование самих человеческих "я", которые все сводимы к этим волевым
импульсам. Здесь естественно вспомнить теорию бытия Беркли, в которой вещи
считались комплексами ощущений, но вовсе не были их комплексами сами души
людей. Другое дело, что у Беркли души оказывались переживающими ощущения
духовными субстанциями, тогда как Шопенгауэр какую-либо свою собственную
субстанциальность у человеческих сознаний отрицает совершенно.

В философии Шопенгауэра появляются значительные трудности, когда он
пытается дать ясный ответ на вопрос, как соотносится воля людей с их
телами. В  18 первого тома своего главного философского произведения и в
сочинении "О воле в природе" он утверждает, что человеческая волевая и
телесная, а значит физиологическая, деятельность людей - это одно и то же.
Имеется "тождество воли и тела", поскольку и то и другое является
порождением потусторонней сущности. Во втором томе "Мира как воли и
представления" Шопенгауэр назвал тело человека


19