"А.Шопенгауэр. Введение в философию: Новые паралипомены " - читать интересную книгу автора

(отношение которых друг к другу Кант и Спиноза каждый объясняли по-своему)
только и порождают явление. Кант подходит здесь очень близко к истине,
выделяя вещь в себе из области и субъекта, и объекта и обозначая ее как х.
Спиноза же допускает величайшую свою ошибку - тем, что вместо extensio он
превращает в modus cogitationis волю, - т.е. причисляет ее к явлению.
Впрочем, эту ошибку допустили все философы, и я в этом пункте отделяюсь от
всех их.

Лишь воля остается вещью в себе и как таковая исключена из объясненной
здесь, касающейся лишь явления, противоположности двух Relativa и
Correlata. Можно, пожалуй, когда-нибудь на физиологическом пути, отчетливо
понять познание как функцию тела, т.е. материи, приблизительно так, как в
настоящее время земной магнетизм выводят из электричества, - но никогда так
не объяснишь воли; ибо волю никогда нельзя свести на что-либо другое или
объяснить из другого; воля одна только служит необъяснимым далее основанием
объяснения всех вещей; она ни из чего не происходит, но все происходит из
нее; воля возникает не из повышения функций, не имеет степеней, но
одинаковым образом присутствует во всех без различия вещах; иначе не было
бы и вещей; и поэтому воля обнаруживается в каждой, самой последней и
ничтожнейшей вещи, как необъяснимое начало, и сообщает ей ее сущность.


100


 57
Из того, что Спиноза пользуется для своей субстанции словом Deus, и из
способа, каким он об этом, по большей части, говорит, ясно видно, что он с
намерением старается в своем сочинении поддержать сплошное Mesentendu.
Доказательством этого может служить, например, Eth. P. I, prop. 33, Schol.
2.


 58
Когда Спиноза называет свою единственную субстанцию, мир, Богом, то
это похоже на то, как Руссо в Contrat social называет народ le prince. Оба
употребляют это название в собственном смысле, причем они прилагают его к
тому, что заступает у них на место уничтоженного ими. Следовательно,
название прикрепляется у них к тому месту, где сбросило его то, что прежде
им называлось, и где его, это название, находит уже готовым новое
понятие-заместитель. Кажется, будто они таким путем хотели точно обозначить
место, на которое они вводят вновь поступающее, pour qu'on ne s'y trompe
pas. Вообще пантеизм - не что иное, как учтивый атеизм.


 59
Лейбницу свойственна некоторая, общая с Аристотелем, поверхностность,
которая является результатом ума, направленного на явления, а не на идеи,
на познание по закону основания, а не на созерцание. Оба они, как только
затронут и найдут какой-либо важный вопрос, - вот-вот, кажется, начнут его