"А.Шопенгауэр. Введение в философию: Новые паралипомены " - читать интересную книгу автора

1 Подобно лошадиному копыту, от которого дьявол не может отделаться,
какой бы образ он ни принял, или же подобно вообще кровавому осуждению
всякого объекта на смерть и небытие, чем мы проникаемся, когда видим, что
каждая секунда существует, лишь поскольку она поглощает предыдущую, что
проходит через все классы, обнаруживается, например, в нашем дыхании,
которое не что иное, как постоянно задерживаемая смерть, и т. д.


60


рой всякий объект имеет лишь призрачное существование, подобно
неуловимой тени (ибо всякий объект существует, лишь поскольку его небытие
лежит еще в будущем, а не в настоящем, что, однако, при бесконечности
времени - одно и то же), - после того как мы узнали эти две истины, мы
перестанем думать, что с нами играют в прятки, т.е. что, с одной стороны, в
объекте заключается что-то не познанное чувствами и рассудком (ибо
существование объекта есть лишь соединение воспринимаемого времени и
пространства посредством рассудка) и что, с другой стороны, мир имеет
основание, нечто отличное от него, что еще нужно найти (ибо мир существует,
лишь поскольку мы его представляем, и закон основания есть лишь выражение
ничтожности всякого представления). Напротив, для нас стало теперь
очевидным, что мир не есть какое-то большое X, не грандиозное шарлатанство,
что нечего искать чего-то спрятанного; но что характер мира - безусловная
честность, что он и на самом деле есть то, за что он себя выдает, и что для
полного откровения нам надо только замечать окружающее и хорошенько в него
вглядываться [1].

1 "Что ты хочешь, бедняга, предложить? Ты же имеешь яства, которые не
насыщают, у тебя есть червонное золото, которое беспрестанно, как ртуть,
расплывается у тебя в руке, - игра, в которой никогда не выигрываешь.
Покажи мне плоды, которые гниют, прежде чем их срывают, деревья, которые
каждый день зеленеют сызнова" (Гёте).


Характер мира был бы фальшивым в том случае, если бы при созерцании
вещи истинное познание ее сущности не было законченным и для достижения его
надо было искать чего-то вполне отличного от вещи, ее основания. Такое
познание, отсылаемое все далее от одной вещи к другой, - только конечное,
пригодное лишь для разума, для науки: философское познание довлеет себе и
законченно, это - платоновская идея, получаемая через ясное, объективное,
наивное созерцание: в нем каждая вещь выдает себя за то, что она есть,
высказывает себя до конца и не отсылает от одной вещи к другой, подобно
закону основания.


61


Разве могло бы в противном случае всякое искусство быть тем