"Михаил Шолохов. Путь-дороженька (повесть)" - читать интересную книгу автора

лошадиную морду, синий казацкий кафтан и раскосые калмыцкие глаза на
коричневом от загара лице.
В полуверсте остальные кружились около лошади, носившей за собой
истерзанное человеческое тело в истерзанной бурке.
Когда Григорий заплакал, по-детски всхлипывая, захлебываясь, ломающимся
голосом что-то закричал, у Петьки дрогнуло под сердцем живое. Смотрел, не
моргая, как калмык привстал на стременах и, свесившись набок, махнул белой
полоской стали. Григорий неуклюже присел на корточки, руками схватился за
голову, рассеченную надвое, потом с хрипом упал, в горле у него заклокотала
и потоком вывалилась кровь.
В памяти остались подрагивающие ноги Григория и багровый шрам на
облупившейся щеке калмыка. Сознание потушили острые шипы подков, вонзившиеся
в грудь, шею захлестнул волосяной аркан, и все бешено завертелось в огненных
искрах и жгучем тумане...

x x x

Очнулся Петька и застонал от страшной боли, пронизывающей глаза. Тронул
рукой лицо, с ужасом почувствовал, как из-под века ползет на щеку густая
студенистая масса. Один глаз вытек, другой опух, слезился. Сквозь маленькую
щелку с трудом различал Петька над собой лошадиные морды и лица людей.
Кто-то нагнулся близко, сказал:
- Вставай, хлопче, а то живому тебе не быть!.. В штаб группы на допрос
ходим!.. Ну, встанешь? Мне все одинаково, могем тебя и без допроса к стенке
прислонить!..
Приподнялся Петька. Кругом цветное море голов, гул, конское ржанье.
Провожатый в серой смушковой папахе пошел впереди. Петька, качаясь,- следом.
Шея горела от волосяного аркана, на лице кровью запеклись ссадины, а
все тело полыхало болью, словно били его долго и нещадно.
Дорогой к штабу огляделся Петька по сторонам: везде, куда глаз кинет,-
на площади, на улицах, в сплюснутых, кривеньких переулках - люди, кони,
тачанки.
Штаб группы в поповском доме. Из распахнутых окон прыгает на улицу
старческий хрип гитары, звон посуды; видно, как на кухне суетится попадья,
гостей дорогих принимает и потчует.
Петькин провожатый присел на крылечке покурить, буркнул:
- Постой коло крыльца, у штабе дела делают!
Петька прислонился к скрипучим перилам, во рту спеклось, пересох язык,
сказал, трудно ворочая разбитым языком:
- Напиться бы...
- А вот тэбэ у штабе напоять!
На крыльцо вышел рябой матрос. Синий кафтан перепоясан красным
кумачовым кушаком, махры до колен висят, на голове матросская бескозырка,
выцветшая от времени надпись: "Черноморский флот". У матроса в руках
нарядная, в лентах, трехрядка. Глянул на Петьку сверху вниз скучающими
зеленоватыми глазками, замаслился улыбкой и лениво растянул гармонь:

Коммунист молодой,
Нащо женишься?
Прийдэ батько Махно,