"Михаил Шолохов. Обида" - читать интересную книгу автора

приезда, притухла, с тоской и страхом глядела на трясущуюся голову Степана,
на обессилевшие его руки, бесцельно перебиравшие складки рыжей бороды. На
страстной неделе в первый раз ушел он ночью к Атаманову кургану. Степь,
выложенная серебряным лунным набором, курилась туманной марью. В
прошлогоднем бурьяне истомно верещала необгулянная зайчиха, с шелестом
прямилась трава-старюка, распираемая ростками молодняка. Низко тянулись
редкие тучи, застили молодой месяц, и процеженные сквозь облачное решето
лучи неслышно щупали квелые, сонные травы. Степан не дошел до своей земли
сажен двадцать и стал под Атамановым курганом.
По ту сторону лежала вспаханная, обманутая им земля. Меж бороздами
ютился прораставший краснобыл, заплетала поднятый чернозем буйная повитель.
Страшно было Степану выйти из-за кургана, взглянуть на черную, распластанную
трупом пахоту. Постоял, опустив руки, шевеля пальцами, вздохнул и хрипом
оборвал вздох...
С той поры почти каждую ночь уходил, никем не замеченный, из дома.
Подходил к кургану и жесткой ладонью комкал на груди рубаху. А вспаханная
деляна лежала за курганом мертвенно-черная, залохматевшая травами, и ветер
сушил на ней комья пахоты и качал ветвистый донник...

x x x

Перед троицей начался степной покос. Степан сложился косить с Афонькой.
Выехали в степь, и в первую же ночь ушли с попаса Степановы быки.
Искали сутки. Вдоль и поперек прошли станичный отвод, оглядели все яры
и балки. Не осталось на погляд и следа бычиного. Степан к вечеру вернулся
домой, накинул зипун и стал у двери, не поворачивая головы.
- Пойду в хохлачьи слободы. Ежели увели,- туда.
- Сухариков... Сухариков бы на дорожку...- засуетилась старуха.
- Пойду,- поморщился Степан и вышел, широко размахивая костылем, ссекая
метелки полыни.
За хутором повстречался с Афонькой.
- К хохлам, Прокофич?
- Туда.
- Ну, давай бог.
- Спаси Христос.
- Косилку в степе бросил, вернешься - тады пригоним! - крикнул Афонька
вслед.
Степан, не оборачиваясь, махнул рукой. К полдню дошел до хутора
Нижне-Яблоновского, завернул к полчанину[4]. Погоревали вместе, похлебал
молока и тронулся дальше. По дороге люди встречались часто.
Степан останавливался, спрашивал:
- А что, не встревались вам быки? У одного рог сбитый, обое красной
масти.
- Не было.
- Не бачили.
- Таких не примечали.
И Степан дальше разматывал серое ряднище дороги, постукивал костылем,
потел, облизывая обветренные губы шершавым языком.
Уже перед вечером на развилке двух дорог догнал арбу с сеном. Наверху
сидел без шапки желтоголовый, лет трех мальчуган. Лошадь вел мужчина в